Иной герой. Мир мрачный судьбы

Нынешняя Илиасфиль фон Айнцберн была похожа на свою мать (и знаменитого предка) не только внешностью и выбором гардероба, но и наличием странностей. Если у Айрисфиль выверты сознания были обусловлены полным отсутствием нормального общения до встречи с Кирицугу и особенностями бытия гомункулом Айнцбернов со всеми вытекающими, то её дочь, получившая таки нормальную (почти) семью, сестер, брата, тётку (услышь это определение Аозаки, точно бы бросилась голыми руками на Маршала), все равно обрела своих тараканов.

Как это произошло, Кишуа не знал, да и знать не хотел, пусть руки чесались «подглядеть», но нежелание терять интерес пересилило. Разве будет интересно знать вообще всё? В таком случае интрига исчезает, умирая в муках.

Её иные версии выходили на концовки «сестренки» слишком часто, даже в масштабах мультивселенной. А случаев, когда рыжий все же пересиливал барьер «родства», существующий только в его и её головах, можно пересчитать по пальцам. Швайорг конечно утрировал, но это никак ничего не меняло. Так что, смотреть на то, как повзрослевшая во всех смыслах Илия боролась за своего «братика», было ошеломительно интересно.

Следующими по списку, но не по важности шли те, кто был с Эмией всю его жизнь. Токо Аозаки и Тайга Фуджимура. Если вторая во всех изученных Маршалом мирах была парню шебутной старшей сестрой, без шанса получить долю «особого» внимания, то произошедшее здесь можно считать настоящим чудом. Кто бы мог подумать, что в гарем к парню попадет эта особа? Этот же вопрос относится и к Аозаки. Зелретч вообще не припоминал, чтобы эта рыжая имела хоть какие-то серьезные отношения… Да отношения в принципе!

Если случай с Фуджимоурой был чудом, то с Аозаки даже не незначительной статистической мультивслеленской погрешностью, доминирующей над системой чудес мироздания и случающейся ой как редко.

Тем страннее было то, что в гарем не попала Рёги Шики, вышедшая замуж и родившая. Тут даже у Кишуа мозги свернулись в трубочку от чрезмерного мыслительного процесса, нужного для осознания такого поворота. Но тем интереснее было наблюдать за тем, как она участвует в разговоре всех испытывающих влечение к Эмие.

Рин Тосака, последняя в списке обычных людей. Блиц осмотр иных вариантов давал понять, что она была одной из трех особ, с которыми Эмия чаще всего сходился. И в отличие от сестры, Тосака была немного собственнической, потому разделение парня между девушками происходило позже такового у Мато или Сейбер. Правда порой они действительно оставались в моногамных отношениях, не привлекая дополнительных индивидов в лице Сакуры, Медузы, Пендрагон и много кого еще.

В нынешнем мире она, как мог судить маг по реакции на вопросы, мимике и поведению в целом, только начинала симпатизировать Широ. Вопрос — почему так? Ответ — черт его знает. Подглядеть в прошлом он не хотел.

Среди слуг Кишуа особенно выделял Сейбер, которая пережила очищение от порчи Грааля. Покладистая слуга почти во всех мирах была на стороне рыжего и симпатизировала ему даже тогда, когда сам Эмия связывал свою судьбу с другой или действовал в пику её интересам. Это заставляло Зелретча задуматься — не является ли Пендрагон буквально созданной для Широ второй половинкой? Ведь все миры, в которых они сходились, что парень, что девушка, души друг в друге не чаяли и жили, так ладно, что тошно.

Это — ненормально! Но он давно смирился с тем, что у мироздания есть свои любимые моменты, личности и методы. Так что не сильно удивлялся тому, что гаремовладелец мультивселенского масштаба — Эмия Широ хотя бы в одном мире смог получить симпатию столь разношерстных дам.

Настолько разных, что в их когорту помимо Медузы, привычной, не особо выделяющейся, и Медеи, миров с финалом которой так же было немало, смогла пробиться его внучка! Это было не менее безумно, чем идеальная Артурия, готовая для рыжего на всё и вся.

Ох, как же ему сейчас интересно наблюдать за развернувшимся разговором, который и спором-то назвать язык не поворачивается. Ведь и Мато, и Айнцберн, и Аозаки с Медеей, да даже Медуза, знали (или как минимум подозревали) о чувствах друг друга и других. Знали, но против особо и не были. Недовольно щелкнувшая языком Пендрагон, была готова смириться с наличием конкуренток, ведь её мастер всегда был чуток и нежен к каждой.

Арквейд, прожившая большую часть жизни с нелюдями так и вовсе не понимала в чем проблема наличия нескольких «самок». Но знакомый собственнический инстинкт, всколыхнувший недовольство, она быстро утихомирила, решив что-то для себя. И судя по улыбке, уже предвкушала встречу с Эмией и рассказ ему новостей. Нежелание спорить и портить отношения, выразилось в предложении жить всем вместе. Тем более у неё самой денег было так много, что и паре поколений транжир не потратить. Это не упоминая о наследстве оставленном Кирицугу и финансах заработанных Широ при посильной помощи местной мафии.

Подергивание век окружающих она тактично проигнорировала, ровно, как и эхо раскатистого, безудержного хохота, донесшееся с противоположной стороны барьера.