Иной край неба. Дилогия (СИ)

— Цел? Больно? Сильно обгорел? — быстро спрашивал полковник, осторожно ощупывая меня. Представляю, как это снаружи выглядело! Чёрным пламенем вспыхнула моя кровь, пламя мгновенно и беззвучно поглотило руку, грудь, голову. Я не сделал шага вперёд — не собирался прыгать, просто хотел выглянуть в щель между мирами, оттуда на Врата взглянуть. А вышло вон оно как!

— Ни фига себе! — произнёс мой голос помимо моей воли. — Это… это… невероятно!

— Что? Что Вы увидели там? — нетерпеливо спрашивал профессор.

— Понятия не имею! — честно признался я.

— Ух, какая забавная… э… штукенция, — пробормотал полковник, отступив на шаг.

— Ой! — воскликнул и профессор. — А это что такое?

Моё правое предплечье прикрыло стальное ребро, охватив руку двумя кожаными ремнями, упершись в ладонь рукоятью, и ощетинившись спереди клинком. Мой магический катар, да. Вот только весь он был густо оклеен весёленькой бумажной аппликацией из различных цветных геометрических фигур, звёзд, и цветочков. Это же я его замаскировал прошлый раз, когда после драки с Гороховым прятал катар в комнате нашего школьного клуба. Теперь это аляповатое маскарадное недоразумение смотрелось на мне, должно быть, комично.

— Это… прошу прощения… нечаянно получилось, — пролепетал я, в сильном смущении. — Я пытался замаскировать своё холодное оружие… и вот…

— Ха-ха-ха! — добродушно рассмеялся полковник, поверивший, наконец, что ничего опасного со мной не произошло.

— Находчиво! — одобрил профессор, нервно промокая платком капли пота на высоком лбу. Тоже, видно, переволновался. Ну и задал же я им тут!

— Я бы это… пойду уже? — пробормотал я. — Мне уроки ещё делать.

— Верно я понимаю, что Вы пока задержитесь в нашем мире? — поинтересовался профессор.

Чувствовал я себя человеком, утонувшем в непонятностях. Но две вещи были мне очевидны: мой двойник попал на тот чёрный корабль — это первое. Я его там явственно почувствовал. И второе: я туда соваться очень не хочу. Не сейчас. Что-то назревает, и высовываться из этого мира в междумирье крайне опасно.

— Верно, — подтвердил я. — Я просто хотел взглянуть… наружу. Я бы не бросил малышку Рози.

— И как там, снаружи? — хмыкнул полковник.

Как в малине. Сидишь себе в малиннике, ягоду сладкую вкушаешь, вдруг выглядываешь из кустов — а там стадо злых медведей вокруг — малину жрут, зайцами, под лапу подвернувшимися, закусывают.

— Нелётная там нынче погода, — поморщился я. — Мы с Рози пока тут у вас поживём.

— Пройдёмте, тогда, в кабинет — чайку выпьем. С ромашкой, пустырником, и лавандой, — предложил Олег Сергеевич. — Успокоимся. Обсудим. Поговорим. Что-нибудь придумаем!

— Простите, — я покачал головой, — я сейчас не способен что-то обсуждать, говорить и тем более — что-то придумывать. Вернее — тем менее. Придумывать готов ещё менее чем обсуждать.

— Тогда просто успокоимся! — решительно кивнул Олег Сергеевич, и пошёл вперёд. Савелий Аристархович махнул рукой и отправился следом. Пришлось мне идти за ними.

Потом мы пили чай в кабинете полковника, прямо за его рабочим столом. Вдоль стен — стеллажи до самого потолка, загруженные папками. Громоздкий и такой серьёзный с виду сейф в углу. Именно из него Олег Сергеевич достал чайник, варенье, и чашки. Причём, ключ от сейфа он не нашёл, и потому быстренько открыл замок канцелярской скрепкой.

На сейфе громоздился старинный телеграфный аппарат П-104 в полуразобранном виде, с торчащими из него проводами. Время от времени аппарат стрекотал печатной головкой о восьми иголок, выбивая на жёлтеньком листочке дешёвой бумаги буквы и цифры. Олег Сергеевич с гордостью пояснил, что этот списанный аппарат гражданской, в общем-то, модели в своё время технари из его бригады с помощью паяльника и смекалки переделали так, что теперь он принимал старт-стопные передачи по WSDMA, со сверхнизким соотношением сигнал/шум и кодовым разделением каналов. Что бы там эта тарабарщина не означала, думаю, это круто.

Мы пили чай, и Олег Сергеевич рассказывал байки из своего славного прошлого, когда он командовал отдельной бригадой особого назначения.