Иной край неба. Дилогия (СИ)

— Не-а! Исключено! — решительно отмахнулся сенсей. — Правда в том, что любой человек может стать магом. Любой, но не каждый. А ещё правда в том, что я вас тут не обучать собираюсь, а зачаровывать! Пойми: постижение магии нубом — это тоже чудо! И оно колдуется так же, как любое другое: питается верой, направляется волей, реализует искреннее, глубокое, заветное — из самого-самого центра души! И наше обучение — такой же магический ритуал, как любой другой. А я — маг. Уж поверь.

— Вы нас заколдуете в магов?! — изумлённо вскрикнула Хельга.

— Вот, просто скажете волшебные слова, поводите руками, и мы станем магами? — недоверчиво переспросил Вацлав.

— На «ты», пожалуйста! — поморщился Мэтр, — а то такое чувство, что меня тут несколько штук! Нет, не так. Моё дело — посеять в ваши души зёрна чудес. Чудеса — они так и получаются: сеешь зерно, поливаешь и ждёшь. А потом чудо вырастает. Само собой. Моё дело — посеять, а ваше… а у вас дел много! Во-первых, надо почву подготовить. Упадёт зерно в утоптанную, жёсткую землю — не сможет укорениться. Потому обучать взрослых — только время терять. Вы много знаете взрослых, которые бы плакали над искренней детской сказкой?

Потом надо поливать. Чем чудеса питаются? Верой! А потом — самое сложное: прополка! Иное семя в благодатную почву упадёт, но как попрут на той грядке лопухи да крапива, ошибки, заблуждения, обольщения, и самообольщения — так доброму-то чуду и не вырасти среди них. И от непогоды росток укрыть надо. Особенно от зависти иссушающей, от страхов лютых.

— А ещё сложно умом не тронуться, — вздохнул я.

— Ещё как! — согласился сенсей. — Ладно, если только умом, а то и душу себе вывихнуть можно! А у нас тут попаданцы редко случаются, а маги очень нужны. Потому мы вас и страхуем.

— Как это?

— Надёжно, но незаметно! — отрезал сенсей. — Хватит болтовни пустой! Займитесь медитацией уже. Хочешь чему-то научиться — делай! Вот уже завтра я поведу вас, нубов, в Мёртвые Пустоши, в проклятые руины Хорроболь — там сами увидите!

Все нубы, позабыв про медитацию, раскрыли глаза и рты. С ума сойти, у них тут программа обучения! На второй день отправить партию учеников в проклятое место, наверняка кишащее монстрами! Вот это я понимаю — доходчивое введение в прикладную магию! Хогвардс бледнеет!

Только название места настораживает. Сенсей использовал слово из местного языка, а я тут пишу «Хорроболь» — лишь как созвучное и чем-то близкое. А вот оригинальное местное название дословно переводится примерно как: «место, о котором не хочется думать, но нельзя забыть».

— Загляни в свою душу, — ровным голосом предложил сенсей, — познай свои ипостаси.

Я послушно заткнулся, сел, сосредоточился. Представил перед собой зеркало души. Ботаник, говоришь? Нет. Я — полуфабрикат, так сказать, инженера — не законченный продукт своей технократической цивилизации, своей эпохи. Я вам покажу! Конь, говоришь? Как насчёт танка?

— И вот что, ботаник, — прошептал сенсей, — представляй себе что-нибудь попроще! Чем проще ипостась — тем легче магу в бою. Поверь мне, не сможешь ты внутренне перевоплотиться в боевой звездолёт!

Облом! Горелые контакты! А ведь верно, танк — слишком комплексный символ, он многое подразумевает: тут и прочность брони, и мощь двигателя, и проходимость, которую обеспечивают широкие гусеницы, и способность выживать в тяжелейших условиях, и скорость маневра, и огневая мощь. Много всего, и лично ко мне ничего не подходит.

Похоже, «лирики» в магии плотно окопались, что бы нас, «технарей», и близко не подпускать! Но не может же быть, что бы технарь не оказался круче! Хм. Самое искреннее желание из самого центра души, говоришь? Ох, я вас, лириков, удивлю!

И я стал перебирать символы попроще. Больше всего мне понравились образы электрического трансформатора, колебательного контура, и твердотельного лазера. Но помедитировать нам не дали. Занятия обломились. Началась война.

Глава 11 В поход!

Война состоит из непредусмотренных событий.

Наполеон I Бонапарт.

— Беда, мои падаваны! У нас ЧП! — воскликнул вдруг Железный Дровосек, и бросился из подвала.

— Чего это он? — спросил кто-то. Мы осторожно поднялись по лестнице, и вышли во дворик перед клан-холлом. На улице гудел народ. Недобро как-то гудел.

— Ясно! Сейчас же организуем поиски! — бросил Железный Дровосек взволнованному и крайне расстроенному старику, с которым разговаривал, и, повысив голос, крикнул толпе на улице на чистом местном диалекте: — Расходитесь! Осмотрите все окрестности! Не важно, что уже смотрели! Ещё раз посмотрите!

Потом сенсей звонко свистнул дозорному на башне, на что дозорный красноречиво развёл руками.

— Да как так то?! — воскликнул Железный Дровосек, и кинулся было куда-то мимо нас. Но Роджер его окликнул:

— Что случилось, сенсей?

— А, да! — Железный Дровосек притормозил, и бросил нам скороговоркой: — Нынче ночью исчезла девочка восьми лет. Звать Рози.

— Мы видели её вчера вечером! — крикнул я удивлённо. Ой, неспроста это! Ой, не к добру!

— Где? Когда? — спросил Мэтр.