Иной мир. Братство

– Командиры групп, ко мне! – скомандовал Палыч. Раньше ребята не слышали его зычного командного голоса, потому мигом возникли перед ним, как двое из ларца, чумазые, но довольные. Никогда им не удавалось ещё так вволю повоевать. Ребячество? Безусловно, но всё сделали чётко и без проволочек.

– Создать группы, прочесать посёлок по секторам, мы с вами пока идём в администрацию, посмотрим, может они где-то вели учёт постояльцев.

– Палыч, мои уже зачистили здание, – отрапортовал Художник.

– Это хорошо, значит, сюрпризов не будет.

Три человека – не самая большая группа для осмотра здания, но в этой двухэтажке, если знать, что искать – в самый раз. Группа прошла кабинет за кабинетом.

– Где-то же они должны были записывать сброд, что тут был, м? – Палыч открыл тяжёлую дубовую дверь очередного кабинета.

Его взору предстал кабинет, скорее, хозяина борделя, чем чиновника. Кресло в красной коже, стол с сукном, пара шестов, возле одного из них тихо в кровавой агонии сопел бывший охранник этого места, кровь уже наполняла дыхательные пути, а Харон ждал его на реке Стикс.

– Смотри какая вещица, Палыч, – Сергей обратил внимание на брошь, красовавшуюся на столе. Палыч обомлел. Цветок из пяти лепестков, тонкий золотой контур, и по контуру – россыпь бриллиантов, а ближе к центру, где соединяются лепестки – изумруды. Такую брошь он видел лишь раз в жизни, у одной из инструкторов, с которой он имел неосторожность сблизиться, пока заканчивал курсы в Питере. Они провели ночь, после чего от неё – ни ответа ни привета. Он сам пытался её искать, но бесполезно. Только трупа её тоже нигде не было.

– Пленных допросить, узнать, была ли здесь женщина в возрасте, глаза голубые с прищуром, нос прямой, аккуратный, немного скуластая. Бегом!

Уж больно пристрастным выдался допрос. Одному, перестаравшись, вышибли кадык, второму разворотили челюсть. Всё-таки, у нас пара трёхсотых имелась, и мы за них хотели отомстить. Получилось мерзко, кроваво, зато пар выпустили. На войне как на войне. К слову, они оба охраняли здание и не выдали ничего, что имело бы ценность.

Кто бы мог подумать, что в этом месте скопилось столько разного сброда! Собралась группа из пятнадцати человек, обезоруженных, некоторые были ранены. Пленных выстроили в шеренгу.

– Вопрос тот же, что и этим двум красавчикам… – Палыч показал стволом на ранее упомянутых, ныне мёртвых цепных псов, – кто скажет, где та, кого я ищу? Церемониться не будем.

– А я слышал, Мигаловцы ценят воинский кодекс, – прозвучал голос из строя.

– Воинский кодекс ценен для воинов, а вы – сброд. Мы здесь потому, что кто-то из ваших друзей убил моих людей на дороге, и я имею полномочия пристрелить каждого из вас. В связи с этим у меня вопрос: где эта белобрысая сука. Ты, – Палыч указал пальцем на одного, – шаг вперёд.

– Опишите подробнее, – сказал бородатый мужчина лет тридцати с сильным акцентом.

– Скуластая, высокая баба, таскала эту брошь. Где она?

– В подвале дома смотрели? – сказал другой голос из строя.

– Точно. Гамлет, Художник, за мной, сброд – в грузовик и сопроводить до Феррума, Миша ответственный. В группе БМД и пара БТР, если что, стреляй по ним и не думай.

– Понял, Палыч, выполним, – быстро за мной, бывшие воины доллара, вольные воробьи.

Мы долго пытались понять, где вход в подвал. Осмотрели весь первый этаж от и до, но ничего не нашли. Серёга, разворачиваясь, оступился и влетел спиной в шкаф, который попробовал его накрыть. Вызволяя товарища из плена бывшего предмета мебели, Художник заметил, что четыре половые доски неплотно прилегают. Что же, вот вам и вход.

– Ребятки, готовьтесь к худшему, – с этими словами Палыч жестом указал ребятам на выход, поднял пару досок от пола, заглянул в люк, закинул туда несколько РГД и метнулся к выходу сам. После взрыва все доски отошли от пола, взору предстала весьма сносная железная лестница, заканчивающаяся перед довольно мощной дверью.

– Палыч, танки ещё не ушли, развалим дом, может?

– Нет, ну-ка, – он толкнул дверь и та послушно открылась, одновременно из комнаты прозвучала пара очередей, за которыми он отправил в комнату ещё несколько гранат. После фанфар они ворвались в ту комнату, двое не самых расторопных охранников были вдоволь накормлены осколками, одного успокоили выстрелом в голову, второму попали в колено и локоть, он орал как резаная свинья и к нему подошёл Палыч.

– Может, хотя бы ты, тварь, скажешь, нет ли в соседней комнатке белобрысой, скуластой мадам приятной наружности?

– КОГО?! АААААААА БОЛЬНО!!!!

– Я тебе вопрос задал, скотина, – Палыч с несвойственной ему жестокостью угостил охранника ударом в ухо, отчего тот вырубился.

– Палыч, сдаётся мне, женщина тебе не безразлична, – заметил Художник.

– Узнаешь, когда мы эту тварь найдём, сынок, – прорычал Палыч в ответ, и от его голоса у Гамлета выступили мурашки.

– Думаю, за этой дверью кто-то есть ещё, звуки слышу, – сказал он.

– Значит, нам туда, – ответил Шишкин и закинул последнюю РГД.