Иной мир. Часть 2

Я соврал. Запах имеется, но понять, чем пахнет, пока не удаётся. Кисло-сладкий запах. Точно не тухлятиной несёт.

Добравшись до поворота, я начал спускаться дальше. Можно сесть на пятую точку и спокойно катиться. Мне такое не по нраву. Лучше осторожно, придерживаясь стенок одной рукой, и подсвечивая путь фонарём.

Постепенно, на глубине метров тридцати, угол наклона перестал быть столь крутым. Пришлось идти на корточках. Долетел Санин вопрос:

— Всё нормально?

— Более чем, — ответил я.

Ещё метров пять и лаз начал расширятся. Можно стало идти пригибаясь, а затем распрямится в полный рост. Я в пещере. В самой настоящей пещере. Глубина от поверхности приличная. Метров пятнадцать, не меньше. Решил позвать:

— Слышишь меня, Сань?

Ответа не последовало. Не слышит. Вернувшись назад метров на двадцать, я попытался уговорить Бодрова спуститься. Он наотрез отказался. Всё-таки придётся идти одному. Страшновато немного.

Метров сто я прошёл, не меньше. Шёл по просторной пещере, идеально круглой формы, диаметром около трёх метров, и вышел в приличных размеров зал. Освещая стены, сделанные из камня, похожего на известняк, и увидев мощные корни деревьев, сперва испугался. Похожи корни на гигантских серо-коричневых червей, вылезающих из потолка и пытающихся забраться в пол. Кто ты, чудо зверь, вырывший всё это? На полу много мусора. Основную его часть составляют кости и черепа хомяков, которыми кишит Мёртвый лес, а также хвоя деревьев. В столовой нахожусь, можно не сомневаться.

Пещера не закончилась залом. За одним из мощных корней обнаружилось продолжение лаза идеально круглой формы. Нырнув в него, я продолжил путь. Снова углубляюсь. Спуск незначительный.

Пройдя метров сто пятьдесят, увидел еле заметное свечение. По мере приближений света стало больше. Лёгкий такой, приятный глазу, с голубеньким оттенком, свет. Почему-то пахнет озоном. Как после грозы. Люблю этот запах. Слышится звук, похожий на журчание.

Лаз привёл меня в пещеру. Большую, метров десять в ширину и в половину высотой. Пещера полностью природная и создала её речушка, текущая по ней. Вода журчит, наталкиваясь на многочисленные булыжники. Чистая, почти невидимая, вода. Надобность в освещении пропала, потому что потолок пещеры усыпан насекомыми, которые светятся. Светлячки, размером с земных майских жуков, прицепились к потолку. В заднице у каждого, как бы нелепо это не звучало, имеется маленькая лампочка. Именно эта лампочка создаёт голубоватое свечение.

— Чертовски красиво… — пробормотал я и шагнул в воду.

Выключив фонарь и сунув его в карман, сел на корточки и зачерпнул полную ладошку кристально чистой и сильно холодной воды. Попробовал на вкус — имеется незначительный привкус железа. Пить можно. Надеюсь…

Пещера огромна и куда она идёт мне вряд ли удастся выяснить. Возможно берёт начало в горах, а выходит где-то в районе посёлков. Или я не прав. Кто знает, быть может эта речушка, текущая по дну пещеры, впадает в настоящую подземную реку. Чтобы исследовать всё это потребуется много времени, снаряжения и еды. Надо ли мне это? Затрудняюсь ответить.

Налюбовавшись пещерой и собравшись возвращаться, я случайно запнулся об один из камней и тот перевернулся. Глазам открылось что-то прекрасное…

Нет, иначе и не скажешь…

Этот мир, он словно сам ложится мне в руки…

Он делится своими загадками и сокровищами…

Он благосклонен ко мне…

Спасибо!

И пофиг, что на ноге теперь солидная ссадина…

С трудом преодолев обратный путь, я сперва вытолкнул булыжник из лаза, а затем обессиленный выполз сам. Упав на слежавшуюся хвою, с полным умиротворением закрыл глаза и расслабился.

— Каменюгу приволок? — разочарованно спросил Бодров.

— Ага, — тихо ответил я.

— Килограмм тридцать она весит, Никит, — не унимается Санёк. — Тебе там, в норе, на голову ничего не падало?

Я лениво сел. Одарив Саню недовольным взглядом, ответил:

— Ты каменюгу эту от грязи почисти, а потом о трезвости моего рассудка будешь говорить. Что я, по-твоему, идиот обычный камень пол километра по пещере тащить? Грязно на подъёме, а камень мокрый. Чисти его и сам всё поймёшь. И не тридцать он весит, а все сорок.

Бодров начал чистить булыжник от грязи, в которой я успел его извалять. Не справившись руками, сходил в машину за тряпкой и бутылью с водой. Когда грязь с нужной стороны камня была отмыта, его брови взлетели выше лба.

— Златий! — воскликнул он.

— Что? — удивился я.

— Это златий, Никита! — с прежним восхищением ответил Саня. — Не золото, а именно златий! Видишь зелёненькие вкрапления в структуре? Золото в этом мире есть, но также есть златий. От золота он отличается именно этими зелёными вкраплениями и тем, что менее цениться при изготовлении украшений, потому что быстро теряет блеск и становится матовым. Зато златий в промышленности ценится сильно. Идеальный проводник тока. Крепкий, не то, что золото. Не такой тяжёлый, что тоже плюс. Где ты его нашёл, Никита?