Иной мир. Часть 3

Попав в Основу, я подвергся изменению. В мою ДНК нагло влезли и стёрли из неё ненужное — никакой вражды с людьми. Чтобы заполнить пробелы родовой памяти, хранящейся в ДНК, была выдумана дружба. По сути я, и такие же как я, будь то люди или медведи, получили новую память — выдуманную. Главное получилось — ненависть, передаваемая на генетическом уровне, ушла. Нет — войне. Да — миру.

Перемещение во времени, к моменту реализации проекта, для нас было обыденностью и создание корабля, способного сделать это в не исследованный район космоса, всего лишь дело времени. Но корабль требовался совершенно иного плана — перемещение в пространстве лишь часть задачи, так как требуется ещё и временной скачок. В прошлое.

Нам пришлось создать что-то новое, до ныне не существовавшее даже в концепции. Гениев это не остановило — впервые в истории появился самый огромный корабль, способный не только к путешествиям от галактики к галактике, но и к разовому прыжку на рекордный временной промежуток. Размер был поистине велик — в сотни раз крупнее самого большого корабля, построенного ранее. Всё из-за временного перемещения — оно требует колоссальную энергию. Почти девяносто процентов корабля занимала хроноустановка и питающие её модули.

Время старта Основы приближалось. Я был в числе капитанов одной из частей Основы. Части — это не только различные многочисленные модули корабля, но и участники проекта. Скарг и я — своего рода элита, высшее звено иерархии. Наши непосредственные задачи — контроль перемещения к новой планете и её последующего заселения.

Старт прошёл в штатном режиме. Громадина поплыла по космосу, сумев развить скорость, в несколько сотен раз превышающая скорость света. Нужда в управлении пропала и все погрузились в анабиоз. Несколько десятков лет и нужная точка космоса была достигнута. Интеллект-система вывела из анабиоза часть команды. Пришло время уходить в прошлое…

Фрагмент 18

Перемещение физического объекта во времени — процесс мгновенный, но энергоёмкий, в отличии от простого временного замедления или банальной отправки сознания в прошлое. Ещё при перемещении физического объекта часто происходят неизведанные случайности, обычно негативного характера. Наше перемещение стало именно таким — возврат на тысячу лет произошёл, но оказались мы не там, где планировали. После, во время полёта, до ухода в повторный анабиоз, я долго изучал это явление и дал название «дрейф вселенной». В теории, потому что на практике это так и не подтвердилось. Считается, что вселенная не стабильна и постоянно увеличивается, но одним увеличением она не ограничивается — движется в направлении, одной ей лишь известном. И если в нашем времени, в точке отправки, планета, названная нами «Тауран», находилась там, где нужно, то после перемещения на тысячу лет назад выяснилось, что она в другой точке космоса и добраться до неё быстро не получится.

Закон, запрещающий пользоваться устройствами, перемещающими физические объекты во времени, снова начал работать. Перемещение ведь случилось, а значит, так сказать, в машине времени больше нет нужны. По заранее записанному в интеллект-систему проекта протоколу был запущен процесс самоуничтожения. Часть корабля отделилась, ушла в космос, и там была превращена в ничто кварковой бомбой. Мы утратили возможность возвращения в наше истинное время. Остались в прошлом, чтобы потом, спустя время, вернуться.

Будить всех живых объектов проекта Основа не было смысла. Поиск пропавшей планеты Тауран проводился малым составом. Имея координаты, мы без труда нашли нужную планету, проложили к ней маршрут и отправились в новое путешествие. Теперь конечное. Сорок семь ваших лет — столько оно должно было длиться, но, увы, выйти из анабиоза, в который погрузился командный состав, нам было не суждено. Это случилось только по прошествии семнадцати миллионов лет…

Медведь замолчал. Я осознал себя сидящим с открытым ртом. Все проблемы, словно их и нет, ушли. Испарились и высохли, будто слепой дождик жарким летним днём. Перестали существовать они. Есть только медведь и внимательно слушающий я. Всё запоминающий, будто вместо мозга в голову поместили жёсткий диск, на который и пишется получаемая информация.

— У нас осталось больше половины времени, — сказал Цэ-тап. — У тебя много вопросов, человек, задавай их. Отвечу, если обладаю знанием. В сотый, или даже в тысячный раз, но ответ может созреть в твоём или моём разуме. Каждое возвращение так похоже, но при этом и отличается до невозможности.

Наверное, во всём виноват блок регенерации: выкинул из головы лишнее, стимулировал восприимчивость информации, подавил жалость и страдание. Мишка всё сделал так, чтобы я был отличным слушателем. Он даже Саню убрал, чтобы тот не будоражил моё искалеченное сознание. Скарг, будь он проклят, не только физически изувечил.

Рукой показав на зал, в котором мы находимся, я попытался спросить:

— Это всё… я и Саня… ты и великан… уже происходило?