Иной мир. Морпехи (СИ)

— Я говорю, тут ночь. То есть, мы попали куда-то, сильно на восток. Потому как, если рассуждать, то на портале, то есть на поляне, было, где-то, порядка четырнадцать часов, а тут темно и ночь. То и есть, разница во времени, как минимум, на десять часов. На этой стороне давно уже село солнце и наступила ночь.

— Типа Камчатки, что ли?

— Какая ещё Камчатка, Федя. Тут нет Камчатки.

— Я же образно, Паш.

Олег к тому моменту уже дошёл до выхода и стоял, осматриваясь, остальные тут же подошли и остановились рядом. Да, это был выход из каменистой пещеры, которую до половины засыпало песком, и, когда-то четырёхметровый, огромный свод уменьшился наполовину, и теперь потолок можно было потрогать руками.

Перед морпехами открывался прекрасный вид, и если бы не ночь, то можно было бы в полной мере насладиться этим пейзажем, но сейчас это выглядело так: множество тёмных холмиков без чётких границ, и бескрайнее звёздное небо с огромным диском местной луны. Отражённые от соседней планеты лучи солнца освещали верхушки и гребни местного рельефа.

— Ну и чего молчишь? — ткнув Олега локтем в бок, спросил Зинихин.

— Я в этих местах никогда не был. И на том континенте, на котором мы живём, пустынь почти нет.

— Типа, на другой материк попали? И как называется? Типа нашей Африки, что ли? — спросил стоявший рядом Зинихин.

— Я не знаю вашу Африку, я в этом мире рождённый. И у нас, в основном, вся жизнь происходит на одном континенте, за пределами этого континента люди не ходили. По крайней мере, мне такое не известно, — ответил, рассуждая, Олег.

— Ладно, пройдёмся чуток. Олег, сколько времени осталось? — спросил Нагорный.

— Ещё сорок пять минут есть.

— Понятно. Короче, Федя, остаёшься тут, через двадцать минут даёшь красный сигнал. Мы с Олегом идём направо, Воробей с Сашей — налево. Отсчитываем около пятисот метров и возвращаемся обратно. Если не успели до красной ракеты, то бросаем всё и возвращаемся. Задача — обследовать поверхностно и понаблюдать что тут и как. Всем всё ясно?

— Паш, слушай, видно же, что где-то в пустыне находимся. Может, ну его нахрен, вернёмся, — тихонечко сказал Гена Воробьёв.

— Воробей, хорош трындеть, полкилометра туда и обратно. На всё про всё — сорок минут времени. Всё, пошли.

Группы, разделились, направились, каждая в свою сторону. Отойдя пару метров от каменистых стен пещеры, почувствовали, что песок под ногами сразу стал более вязким и зыбким. К тому моменту у всех глаза уже привыкли к темноте и прекрасно всё вокруг под светом луны было видно. Невысокие барханы тянулись до горизонта, периодически встречались участки местности с твёрдым грунтом с какой-то засохшей растительностью. Видимо, пустыня в дождливые сезоны всё таки цветёт.

Воробьёв и Зинихин шли друг за другом, нога в ногу, то и дело дёргая стволом автомата в сторону неожиданных звуков, которые в этой местности были редки. Временами было так тихо, что можно было услышать пересыпающийся песок в моменты, когда человек оставлял углубления на его поверхности.

Перейдя через очередной гребень бархана, Гена Воробьёв осмотрел низину, и, увидев пару брёвен, спустился вниз.

— Слышь, Саша, давай посидим, покурим, да пойдём обратно. Вроде всё чисто, пески, пески, — с этими словами, достав сигарету, Гена сел на одно из небольших брёвен, торчащих из земли.

Но, не успел он даже опустить свою пятую точку, как из-под песка вынырнули два огромных щупальца, покрытые длинными волосками, а брёвна, которые до этого валялись на песке, непонятным образом превратились в конечности огромного паука, который вонзил в человеческое тело свои щупальца, и, подняв его на воздух, с неимоверной силой тряс из стороны в сторону, то и дело кусая.

Зинихин не успел и слова сказать Воробьеву о том, что достаточно глупое решение — сейчас устраивать перекур, как перед ним возникло чудище огромных размеров. Сдвоенная голова с блестящими чёрными глазами спереди и по бокам, переходящая в тело, откуда торчали длиные конечности с редкими и толстыми волосками, и вытянутое брюшко, которое пульсировало и дёргалось из стороны в сторону каждый раз, когда паукоподобная тварь пыталась в очередной раз укусить человека.

Саша пробовал кричать, но вместо этого изо рта выходили только какие-то утробные звуки. Тварь к тому моменту бросила тело на песок, придавила щупальцами, своими мощными хелицерами оторвала человеку ногу и запихала себе в пасть. Гена к тому моменту был, или без сознания, или же — уже погиб, тело лежало в неестественной позе, из пробитых отверстий вытекала кровь.

Для Саши время тянулось вечностью, в какой-то момент разум вернулся и он начал осознавать, что происходит. Судорожно выставив перед собой автомат, он нажал на спусковой кручок, но выстрел не прозвучал. Волна паники вновь затуманила голову.