Иной мир. Начало

Триста двадцать – ровно столько человек досталось Россу в подчинение. Изначально это число должно было включать его самого, но лишней картой в столь большой колоде оказался старик-итальянец Энтони, которому, что удивительно, руководство дало нечто вроде иммунитета и, даже в случае непрохождения отбора, он всё равно останется в группе и войдёт в портал. Можно не сомневаться, что насчёт Марчетти подсуетились Егоров и Кравцов, являющиеся давними друзьями. Последний, хоть и полковник, но кое-какое влияние имеет.

Каждому взводу по инструктору, этого решения Михаил не изменил. Итого получилось девять взводов по тридцать два человека вместе с инструкторами и последний, десятый взвод, численностью тридцать три, включая старшего инструктора, капитана Росса, и его неофициального помощника, старика-итальянца.

Что касается распределения инструкторов по взводам, то с этим Росс поступил достаточно просто – взял десять палочек и на каждой написал номер взвода.

А затем, созвав инструкторов, предложил им попытать счастья. Михаил не удивился, когда понял, что последним, не выбранным, и доставшимся ему, оказался шестой взвод, в котором, ещё до его прибытия, числились Егоров и старик-итальянец Энтони.

Большую часть проблем Росс, удивив даже самого себя, решил в первый же день. Оставшиеся, совсем мелкие, начали решаться сами собой, потому что механизм, которым является человеческое общество, впервые стал работать правильно. С максимальной отдачей и минимальным количеством отдыха. Капитан Егоров, пообещавший прийти вечером, не пришёл. И в следующие несколько дней Михаил его так же не увидел у себя в гостях. На тренировках, да, они виделись постоянно, но там всем было далеко не до разговоров…

* * *

Иван Петрович Кравцов, после назначения Росса главным инструктором, вынужден был отлучиться в Москву вместе с генералом Зодченко для решения одного важного дела. Оставив Михаила за старшего, он не сомневался, что в его отсутсвие ничего серьёзного случиться не может.

Полковник, приехав в тренировочный лагерь под Кировом спустя пять дней, сильно удивился тому, что стоило ему выйти из машины, как его тут же окружили девять инструкторов и загалдели так, словно кучка бабок при виде жулика.

Успокоив офицеров и поговорив с ними, Кравцов вынужден был незамедлительно вызвать к себе Росса, который в данный момент находился в столовой.

* * *

– Здравствуйте, товарищ полковник! – Михаил, присев на потрепанный стул, кивнул в сторону единственного окна. – Можно я назову причину, почему вы вызвали меня спустя пятнадцать минут после приезда?

– Ну попытайся Миша, – сурово ответил Иван Петрович.

– Я всегда иду обедать последней, четвертой партией и сажусь у окна, чтобы можно было видеть ворота лагеря и хибару, в которой мы сейчас с вами находимся, и которую многие почему-то называют штабом. Глядя в окно, знаете ли, можно узнать очень многое, если уметь хотя бы немного анализировать. – Росс повторно кивнул на окно, находящееся за спиной Кравцова. – Если смотреть сюда, то, к сожалению, ничего интересного не увидишь, только забор и деревья, скукота.

– Миша, ты пофилософствовать решил или как? – спросил полковник.

– Хотелось бы, но не стану. Я обещал назвать причину, по которой вы меня вызвали, и назову её, ведь то, как все девять офицеров-инструкторов ломанулись к машине, которая вас доставила, не осталось для меня незамеченным. Никогда бы не подумал, что эти суровые люди способны жаловаться на собственные недостатки.

– А что им остаётся, капитан? Ты разве сам не видишь, к чему всё идёт? Меня не было всего лишь пять дней. Пять дней, Миша! И что я вижу, вернувшись в тренировочный лагерь? А вижу я то, что ты за столь короткий временной промежуток умудрился сделать так, что тебя возненавидели практически поголовно. Даже повара в столовой и те недовольны, капитан!

– Пусть научатся нормально готовить и тогда все мои атаки в их сторону сразу же прекратятся. Полковник, вы были хотя бы раз в столовой? То, что там дают, едой назвать сложно.

– Там, куда вы пойдёте в скором времени, о нормальной еде можно и не мечтать! – Кравцов, не удержавшись, слишком сильно повысил голос. – Привыкай здесь, чтобы там не пришлось?

Михаил, не сдержав смеха, заговорил:

– Полковник, вы, оказывается, сторонник глупостей. Привыкать, говорите? А зачем, не подскажете? По ту сторону портала, я согласен, имеющиеся припасы быстро закончятся и придётся всем нам приспосабливаться к местной, неизвестной пище. Это случится неминуемо, понимаете? Не-ми-ну-е-мо! Но приведите мне весомый довод, почему я должен страдать от плохой пищи заранее, и тогда, может быть, я соглашусь с ним и, так уж и быть, извинюсь перед поварами и начну жрать баланду, которую они готовят и гордо называют едой… Ну что же вы молчите, Иван Петрович? Вам нечего сказать?

– Идея с плохой кормежкой принадлежит не мне, – пробормотал Кравцов, глядя в окно. – Генерал-майор Долинин её автор. Большинство поддержало, я в том числе. Мы все думали, что правильнее будет начать готовить вас к трудностям заранее.