Иной мир. Начало

Последние слова девушка произнесла полушепотом. Красивые зеленые глаза спрятались за тревожно трепещущими ресницами, дыхание стало ровным… С понимающей улыбкой глядя на заснувшую девушку, Элизабет невольно залюбовалась правильными чертами лица Антонины. Было одновременно приятно и страшно осознавать, что такая юная и красивая девушка отправляется на ту сторону. В отличии от Элизабет, Тоня Скворцова шла в иной мир добровольцем. Она не была военнообязанной, работала в исследовательском институте имени Курчатова и после войны занималась вопросами ядерного синтеза и магнитных аномалий. Именно она входила в исследовательскую группу СССР, которая работала над программой стабилизации порталов. Но, по злому стечению обстоятельств, молодых специалистов в этой области было мало, а отправлять в иной мир стариков было просто негуманно. Поэтому, когда объявили набор добровольцев, Тоня первая сделала шаг вперед.

Всего ученых было четверо. Элизабет, Тоня, Максим и Наталья. Максим и Наташа жили в соседней комнате. Начальство им разрешило, ведь они муж и жена. Они вообще единственная супружеская пара в этой группе. Остановившись на мгновение напротив их комнаты, Элизабет прислушалась. Из-за двери доносился тихий плач Натальи и ободряющий голос Максима. Им тяжело дался этот экзамен, недельный поход по горной местности не каждому по силам.

Элизабет вспомнилось начало путешествия. Все бодрые, подтянутые, готовые к испытаниям. И на сколько сильно отличался внешний вид большинства на финише. Многодневное путешествие по горам, сплав на плотах по горной реке, проход через болото… Когда ободранные и молчаливые бойцы вышли на точку сбора, уже не было слышно смеха и на лицах не было никаких других эмоций, кроме усталости. И тем сильнее выделялись немногие люди, которые были действительно готовы к такому путешествию. Росс, Егоров, Батыров… из трех сотен не более трети. И тем удивительней смотрелся словно случайно попавший сюда иностранец. Старый Энтони Марчетти оказался куда выносливей большинства более молодых и сильных кадетов. Как он сказал однажды на привале – опытом можно заменить и силу, и выносливость.

После было тяжелое путешествие в грузовиках обратно на базу. Целых тридцать часов, но Элизабет была рада, что не нужно было идти самой. На бортовых скамейках никто не сидел, все побросали рюкзаки на пол и улеглись вповалку, не обращая внимания на элементарные правила этикета. Бёллер тоже было все равно. Внутренний голос подавленно молчал, когда к ней прижался капитан Егоров и, обхватив за плечи, тут же уснул. Правила приличия отступали перед тем теплом, которое излучало широкоплечее тело и которое было так нужно девушке в этот момент.

Когда из душевой лейки потекла холодная вода, Элизабет едва не расплакалась от обиды и разрушившихся надежд. Но уже через пару секунд вода потеплела, а потом и вовсе начала обжигать привыкшую к холоду кожу. С какой то детской радостью девушка залезла под лейку и с остервенением начала тереть мочалкой усталое тело.

– Вам помочь, фрау Бёллер? – от шепота в голове Элизабет нервно вздрогнула и торопливо осмотрелась. Душевая комната была так же пуста, а голос был всего лишь отголоском старых воспоминаний, когда они путешествовали с Михаилом вдвоем. Сколько времени прошло? Три? Четыре месяца? Подсознание сыграло злую шутку подкинув подходящий сюжет из прошлого. Правда в тот вечер Элизабет замерзла совсем по другому поводу…

Шла вторая неделя путешествия. Незадолго до этого вечера лайнер миновал остров Бора-Бора французской Полинезии и стремительно двигался к побережью Австралии. Откуда налетел этот тропический ливень никто не понял. Всего за пару минут спокойное море разбушевалось, а небо, затянутое хмурыми свинцовыми тучами, разверзлось и обрушило настоящий потоп на скачущий по волнам корабль.

В тот вечер Михаил не захотел уходить в каюту. Прижав к себе Элизабет, с горящими глазами фанатика, он с вызовом смотрел на бушующую стихию. Ветер рвал одежду, от брызг и водяной пыли было сложно дышать, но Росс с восторгом любовался панорамой раскрывшейся перед ним битвой природы и человека. Как насквозь промокшая и оглушенная раскатами грома Элизабет добралась до каюты, она не помнила. Память оставила лишь небольшие фрагменты и ощущения: холод, темнота, теплая вода и низкий грудной шепот, обжигающий душу “Вам помочь, фрау Бёллер?”.

Крепкие мужские руки, бережно ласкающие ее кожу, горячее дыхание, сплетение двух тел и волны, волны наслаждения, накрывающие с головой немку…

Очнувшись от своего же стона, тяжело дышащая Элизабет раскрыла глаза и со стыдом прикрыла пылающий низ живота широко растопыренными пальцами. Убедившись, что в комнате она так же одна, облегченно выдохнула, и прислонилась спиной к холодному кафелю на стене. Надо выбросить Росса из головы! Элизабет видела его с этой девкой из медицинской службы, видела как он смотрит на нее. От этих воспоминаний в груди больно защемило. Никогда Михаил не смотрел на нее такими глазами!