Иной смысл

Ослепительно полыхнула белая вспышка — затянутая, долгая. Алексей видел комок раскаленной плазмы, стремительным, но все-таки слишком медленным росчерком преодолевающий разделявшее его и Дориана расстояние. Видел, как исказились черты лица мужчины, как расползлись в уже искренней, злой усмешке полноватые губы, как смертоносная плазма коснулась дорогой ткани пиджака — и…

Дориан исчез. Растворился. Пропал. Растаял, как туманный морок.

Теплая, мягкая, неожиданно сильная ладонь накрыла сжимавшие плазмер пальцы. Вторая рука легла на плечо, твердо разворачивая, — и вот Дориан появился там, где и стоял все это время, прямо перед Лешей, уже без тени улыбки глядя ему в глаза.

Пальцы безвольно разжались, плазмер упал в подставленную ладонь. Дориан взмахнул рукой — оружие с тихим всплеском рухнуло в фонтан.

Алексей завороженно смотрел в светлые глаза, не в силах отвести взгляд или хотя бы зажмуриться.

— Это было лишним, мальчик мой. Совершенно лишним, понимаешь? Ты очень зря это сделал. Я хотел договориться по-хорошему, но по-хорошему ты понимать не желаешь. Что ж, придется по-плохому, хотя, видит бог, я этого не хотел.

— Убийца, — неоригинально прошептал Алексей.

— Ну да, убийца, — спокойно согласился Дориан. — Ну и что с того? Каждый из нас убийца, мальчик мой. Каждый. Вот и ты сейчас станешь убийцей. Нет, не надо сопротивляться, так будет только хуже — для тебя и тех, кто тебе дорог.

Леша медленно выдохнул — и сдался. В глубине души он кричал и вырывался из ледяных тисков воли Дориана, но что он мог противопоставить этому опытному патологоанатому человечьих душ? Конечно же, ничего.

— Сядь, успокойся, закури. — Дориан выпустил плечо молодого человека, с удовольствием полюбовался, как мгновенно и беспрекословно тот выполнил его приказ, и продолжил: — А теперь доставай свой мобил и звони.

Алексей не стал спрашивать кому.

Он и так знал, кто больше всего на свете в данный момент интересует его собеседника.

— Поговори с ним — неважно о чем, главное, чтобы он приехал. Можешь сказать, что я убью тебя, если он не приедет, или что здесь такой праздник жизни, что ты хочешь его здесь видеть, или что тебя избили бандиты, или что ты поймал убийцу — все, что угодно, только бы он приехал. Ты меня понял?

— Да, Учитель… — еле слышно прошептал молодой человек.

Дориан нахмурился.

— Не стоит называть меня так, мой мальчик. Ты этого не заслужил, да и вряд ли когда-нибудь заслужишь. Впрочем, не думай об этом.

Леша кивнул и уставился в экран мобила. Медленно прокрутил список контактов, ища нужный, коснулся сенсора…

— Стой. — Он вздрогнул. Дориан приблизился, сжал пальцами подбородок юноши, вздернул, заставляя посмотреть себе в глаза. — Что ты собираешься ему сказать?

Алексей заметался, судорожно пытаясь скрыть свое существование, остаток собственного «я», то немногое, что еще могло противиться неодолимой воле собеседника, но тщетно. Тиски сжались сильнее, и последние искры сознания погасли.

— «Приезжай как можно скорее. Если ты не приедешь, меня убьют», — механически процитировал он.

— И как, по-твоему, он отреагирует на такие слова?

— В лучшем случае — не приедет. В худшем — хотя бы поймет, что это ловушка, и сумеет как-нибудь подготовиться.

— Все еще пытаешься сопротивляться, — с тихой, неподдельной грустью констатировал Дориан. — Пойми же, несносный мальчишка, сопротивляться мне — глупо, да и опасно к тому же. Звони своему другу. Говори все, что хочешь, — но, во-первых, он не должен ничего заподозрить, а во-вторых, он обязан приехать. Если у тебя что-либо не получится — расплачиваться за это станет он, а не ты. Тебя я даже отпущу… хочешь?

Алексей содрогнулся.

— Нет, — выговорили непослушные губы.

— Вот и правильно. Выполняй мои приказы, и все будет хорошо. Я даже никого не убью, если ты все сделаешь правильно. Понял?

— Да…

— Действуй.

Мобил в ладони еле заметно завибрировал, отзываясь на прикосновения к экрану.

— Привет. Я хотел тебе сказать… в общем, я подумал — наверное, мы оба ошибались. Кирилл и правда покончил с собой. Стас, запомни: он сам принял это решение. Мои выводы из его предсмертного письма — ошибка. Твои — наши — умозаключения по поводу того, кто мог его заставить, — еще более страшная ошибка. Забудь все, что я тебе говорил. Завтра я уезжаю из города, надо еще вещи собрать и дела некоторые закончить. Нет, я не вернусь. Никогда. Прощай.

— Вот и хорошо. — Дориан улыбнулся, забирая из рук Леши мобил. — Ты все сделал правильно.

II

Сегодня я снова пою,

Пою для тех, кто свалился с Луны!

Холодный, промозглый вечер влажной пленкой оседал на обнаженной коже. Водная взвесь, заполонившая воздух, ложилась на перья, скатывалась в крохотные прозрачные бусинки, посверкивающие в свете фонарей. В стороне темнела непроглядная пропасть канала — неглубокого, но из-за непроницаемо-черной воды кажущегося бездонным.

Слишком холодно для конца весны. Вчера было жарко до умопомрачения, а сегодня наоборот — холодно и сыро. Впрочем, у «OverTown» случались и не такие ошибки.