Иной вариант

– В общем, так – наезды, разборки и выяснения будем производить, когда приедем. Тогда же будут и объяснения. Сейчас скажу вкратце: это – действительно параллельный мир. И я тебя сюда вытащил, потому что другого выхода не было.

– А как же Мария, дети?

– С ними все нормально, твоя семья и Толик с Анастасией сейчас в вашем мире, в заброшенной деревне. Завтра я переправлю тебя туда. Но лишь для того, чтобы забрал своих.

– Забрать? Для чего забрать?

Я возмутился:

– Леха, не сепети! Сейчас доедем, и тебе все объясню.

А когда приехали к Игорю Михайловичу и суетливый Ванин был уложен на диван, я ему выдал все расклады. Полностью все. И про арабов, и про то, что мы единственные владельцы портала, к которому государство никаким боком не относится. И про свои планы, и про то, какие на него и его семью возлагаются надежды. Ванин, подумав, как-то неуверенно согласился, но внес предложение:

– Так, может, я в своем мире буду оператором портала? А Игорь Михайлович здесь.

Я, отрицательно покачав головой, ответил:

– Не канает. Ты ведь ТАМ – в розыске. Да и профессору для работы с порталом нужен именно твой мир. А из нашего второй турник не работает. Так что тут все учтено.

– Но ведь у Игоря Михайловича документов нет?!

– Уже есть!

Тут я продемонстрировал плод своих трудов, состряпанный из Лешкиного же паспорта. Благо в России-2 страницу с фотографией не ламинировали, поэтому поменять фото не составило особого труда. Я дольше возился со сменой фамилии, даты рождения и серии документа. Но тут Сосновский хорошо помог. Так что теперь у меня на руках был документ на имя Ганина Алексея Геннадьевича 1935 года рождения. Липа, конечно, которая никакой серьезной проверки не выдержит. Только вот кому придет в голову проверять восьмидесятилетнего старика? Тем более что дом буду брать на свое имя, воспользовавшись документами, которые мне «колхозники» сделают. А он просто жильцом там будет. Типа троюродного деда хозяина.

В общем, Лешку уломали. Точнее говоря, когда развернули перед ним перспективу использования «турника» в деле для помощи смирновцам, он перестал рваться самолично отстаивать справедливость с оружием в руках и окончательно согласился стать смотрителем «объекта». А я продолжил предварительный инструктаж, объясняя, для чего ему еще раз надо будет съездить в Михайловку-2:

– Чтобы у Толика и Насти лишних вопросов не возникало. Я-то ребятам сказал, что сдал тебя одному сильно корыстному хирургу, который бандюков подпольно пользует. Почти все бабки на него угрохал, поэтому Ловягина пришлось тащить в обычную больницу. Вот между делом и подтвердишь им мои слова, а потом заберешь своих, и поедем обратно.

Алексей удивился:

– А что я скажу – куда их забираю?

– На ухо жене можешь говорить что угодно. А для всех остальных – на Украину, к хуторским родственникам. Дескать, у тебя вариант есть, как нелегально границу перейти. Да и вообще – тебя ведь не долечили, так что по-любому отлеживаться и набираться сил надо. Вот этим и будешь заниматься месяца два…

Ванин, который во время моего монолога смаковал большую кружку кофе, покивал и спросил:

– Все ясно. Непонятно только, зачем нужно подтверждать твои слова? С каких пор тебе ребята доверять перестали?

Я поморщился:

– Ни с каких. Просто в деревню буквально завтра-послезавтра связной придет. И там уже другие отношения начнутся. В Сопротивлении ведь по-любому контрразведка присутствует. То есть новенького будут проверять. И первый вопрос – куда я дел раненого? Если ты сам появишься, все расскажешь и семью заберешь – это одно. Тогда внимания заострять никто не будет. А если я твоих просто увезу, то где гарантия, что сначала тебя, а потом Марию с детьми я в БОГС не сдал?

Лешка отставил кружку:

– Да… про контрразведку я не подумал… Но ведь они все равно спросят, у кого ты меня лечил?

– Спросят, отвечу – у подпольного доктора. Он сделал операцию, а потом ты отлеживался у моего братана дома.

– А если они к доктору придут и у него поинтересуются?

– Вряд ли, потому что это риск. Но если вдруг придут и спросят, то он их пошлет. Если будут ОЧЕНЬ настаивать, ответит, что делал такую операцию.

– Но… как?

– Не поверишь – пятьсот евро, зверская морда, демонстрация пистолета-пулемета и угроза семье делают человека очень покладистым…

Бывший дьякон фыркнул:

– Ну ты даешь… Но, кстати, ты не думал, а вдруг тот врач и смирновцев тоже лечит? Это ведь провал для тебя!

– Нет. Просто все сколь-либо умелые «черные» лепилы у ментов на крючке. Опера о них знают, но обычно не трогают, так как такие доктора являются хорошими стукачами. Вот такой у них своеобразный симбиоз. А где менты, там и БОГС… Так что хирурги у «колхозников» исключительно свои.

– Ну а брат?

– А братан – запойный. В голове полная каша. Но если его получится разговорить, то мои слова он подтвердит. Я ему эту мысль последние два дня усиленно внушал. Ненавязчиво, но упорно. И даже денег немного дал – типа за больного квартиранта. Только вот у него что-либо узнать очень проблематично…