Иной жизни для себя не представляю! Книга вторая. Опасный маршрут (СИ)

Воронецкий Александр Васильевич Иной жизни для себя не представляю! Вычитанный вариант. Книга вторая. Опасный маршрут

ИНОЙ ЖИЗНИ ДЛЯ СЕБЯ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ!

Вычитанный вариант.

Книга вторая.

ОПАСНЫЙ МАРШРУТ.

Предисловие.

Вот и все. Завтра я уезжаю, и вряд ли вернусь в эти места в ближайшем будущем - для геологов обычное дело. Но события, здесь случившиеся по воле невероятных обстоятельств, еще долго будут тревожить душу, и с этим ничего не поделаешь. Сейчас они заставили меня бежать от лагеря несколько километров, туда, где в местном безлюдье на долгие годы остался памятник недавних преступлений, в которых удивительным образом переплелись любовь, ревность, зависть и алчность.

Наконец груда железяк - все, что осталось от сгоревшего Камаза. Ветер и недавний грозовой ливень сдули и смыли с них копоть, и теперь железки весело поблескивали под солнцем. А не так давно были они чернее черного, и от догоравшей резины колес поднимались небольшие дымки.

Лежать остаткам долго - до ближайшего поселка 200км., вряд ли на них кто-то польстится. И шофера редких проезжих машин не будут вздыхать и осенять себя крестным знамением, потому что на видном месте не стоит и не будет стоять крест или пирамидка с фоткой человека, какие обычно ставят в случае его гибели.

Я обошел останки, пнул ногой диск переднего колеса, пошатал перекошенную дверь кабины - ничего здесь не изменилось. Нет, вру. Железки обживались - лиса выкопала ямку под бывшей кабиной, птицы оставили помет на бывшем сидении. Чем то заинтересовали их остатки. Человека же они не интересовали - новых следов не было, а старые успел уничтожить ветер.

На первый взгляд, Камаз сгорел случайно: на проселке стоял на дисках колес, следы волочения или кувыркания отсутствовали. Но я знал, что все не так! Что было зверское убийство невинного человека! Что Камаз был сожжен сознательно - переложить это убийство на шофера! Которому, кстати, тоже досталось.

Я отошел в сторонку, до ближайшего подходящего камня, устроился на нем. Посидеть на дорожку, как принято у русских при расставании. И невольно, в какой уже раз, в памяти замелькали события, заставившие меня прибежать сюда, к никому не нужным железкам.

А как все заманчиво начиналось! Дикая природа, полевой лагерь, романтика геологии и вольной жизни! Впрочем, что это я, двумя словами не объяснить .... Лучше попытаюсь изложить подробно и по порядку на бумаге. Вдруг кто-то заинтересуется?

Введение.

Не знаю, не знаю. Для кого может и кайф, а для меня два месяца в городе - это как последние дни дембелем в армии, когда в думах ты от нее уже далеко, а близкая свобода манит и пьянит почище хорошего коньяка. В общем, сплошные переживания. Но куда денешься? Отчет по заданию написать был обязан, как один из исполнителей. А его закончили - "предложили" поучаствовать в проектировании работ на наступающий полевой сезон. Причем "предложили" так, что не откажешь, даже если сидеть над бумажками не то что надоело, а уже осточертело. И не одному мне, а еще десятку человек, включая, кроме геологов и геофизиков, основных рабочих лошадок, и главного геолога партии, и парочку машинисток. Но у большинства квартиры в городе! Дети! Родственники! Знакомые! А я один, в командировке, в общаге, и без жены! Можно сказать - в одиночестве среди кирпичных коробок, сплошного асфальта, толкотни на улицах, избытка машин и достижений цивилизации. И это после уже отведанной вольной жизни в почти дикой природе! Когда частенько с ней один на один, а до ближайшего поселка с полсотни километров и больше!

Заканчивали проект из последних сил - зверствовала комиссия, прилетевшая из Москвы его утверждать. Чего только не нашла! Мы, оказывается, месторождения ищем не так и не там, где нужно, объемы работ планируем не те, что требуются. Каждый день вначале лекция, с демонстрацией нашей ущербности, а после ее - бумажки править и пересчитывать, до победного конца, то-есть, часов до девяти вечера!

Теперь все: проект подписан, мы отстрелялись! Первый за все время свободный вечер! Документы сдали в спецчасть, и семь человек сразу разбежались по домам. А мне и Виталию главный геолог Игорь Георгиевич уже на улице предложил:

"Пройдемся? Свежим воздухом подышим! Что бы дурь, которую от москвичей пришлось выслушать, из головы вылетела!" - и немедля с улыбкой осенил себя крестным знаменем неизвестного вида - начал его не со лба, а с плеча, - "Спасибо, господи, что охранил от нехристей московских!"

Я ответил смешком, по поводу благодарности всевысшему от законченного атеиста. А с предложением был согласен, все же меньше придется сидеть в общаге одному.

"Хорошо-то как!" - продолжил Игорь Георгиевич, первый раз за два месяца заметивший красоту звездного неба. С шумом вдохнул, ... и выдал совсем невероятное, - "Сейчас бы бормотушки грамм двести! И что б из бутылки!"