Иноходец 5 (СИ)

Вновь осознаю себя все в том же виртуальном пространстве рабочего кабинета с одним единственным круглым окном через которое можно взглянуть на внешний мир. С правой стороны двери лифта, тусклый плафон над дверью. От недавней стрельбы не осталось и следа, обстановка полностью обновилась. Спокойно поднимаюсь из-за стола и медленно обхожу кабинет вдоль ровных стен. Теперь я ощущаю себя намного четче и уверенней. На поясе кобура с тем самым однозарядным пистолетом, патронташ с парой десятков патронов. Потерявшая цвет серо-синяя майка с остатками каких-то узоров, потертые джинсы, тяжелые армейские ботинки, поверх майки кожаная куртка из крокодиловой кожи. Я все тот же мальчишка, что катался на мотоцикле по планете Калдан. Не наемник Колька Морозов, а щуплый, белобрысый пацан с прозвищем Мышонок, который пока не стал лордом Сваргом. Наверное, мое сознание откатилось в прошлое на безопасную, комфортную дистанцию, вот и получился тот самый Саблезубый Мышонок. Пусть так все и остается, мне нравится. Теперь, что касается дня сегодняшнего. Надо понять где я, что происходит вокруг, и как отсюда выбраться. Участь оставаться сознанием, запертым в ядре машины меня, совершенно не прельщает. У старика Хранителя, как я могу понять, была технология, или возможность запихивать сознание в чужие, живые тела. Как он это делал, я не знаю. Вернуть себе живое тело, означает, отобрать его у кого-то. Ведь фактически, я в этом мире не рождался. Точнее сказать не перерождался, если такое вообще возможно! Хранитель — гад, меня бессовестно использовал, а потом, когда решил, что пришло время самому занять нагретое мною место, просто выкинул на свалку. Собственного тела в этом месте и в этом времени у меня никогда не было. Выходит, что надо искать альтернативу. Но для начала проведем рекогносцировку на местности.

Универсальный датчик: то самое большое окно в моем виртуальном пространстве — пока единственная возможность осмотреться.

В поле зрения датчика сейчас никого нет, но энергия поступает исправно, сбоев не наблюдается, а вот других устройств не могу обнаружить.

Попробую мыслить логически. Если меня определили, как сумасшедшего, то есть со сбоем программы, и поставили на перезагрузку, то, будь я техником, сделал бы это на стандартном монтажном столе, который есть в любой мастерской, что на корабле, что на станции.

Судя по всему, так оно и есть. Могу определить только кабель питания что подключен ко мне, а вот команду на перезагрузку, скорее всего дали с инженерного планшета, а потом просто отключили кабель. Восстановление ядра благополучно завершено, но получить данные откуда-то еще кроме оптического датчика, невозможно.

Итак, я в мастерской на монтажном стенде. Рано или поздно вернется техник, как его там, впрочем, неважно, и проведет стандартную диагностику. Что он выяснит? Он получит на планшет все данные: мобильное базирование, что означает малый класс, то есть можно запихивать куда угодно во все что движется, летает и ползает. Экспериментальная версия. Это и вовсе непонятно, как еще целое и не пошло в утиль, если я только не в лаборатории. Такие Искины обычно в актив не попадают, их утилизируют независимо от результатов экспериментов. И вот, самое главное — двойное назначение! Это означает что во мне, то есть в Искине не стоит запрет на применение оружия. То есть можно использовать и как гражданскую, и как военную версию. Это усложняет дело. Насколько я помню, у техников, что активировали меня, военных знаков отличия не было, как и шевронов отряда наемников, а значит они гражданские. Им военной техникой, да еще и такого высокого класса, пользоваться запрещено. Опять мне прямая дорожка в утиль или на списание. Военным меня не отдадут, гражданских просто жаба задушит отдавать, за просто так, дорогой Искин. А я, если правильно понимаю, штука дорогая, особенное если учитывать все то, что во мне вылезло из архива. Насколько мне известно, заводские установочные программы не подразумевают наличие архива, только корневые программы, рефлексы. А тут почти пять тысяч баз знаний по прикладным наукам и все до двенадцатого ранга включительно, что увеличивает мою ценность на порядки. Такие Искины тоже не редкость, с предустановленными отраслевыми базами, как унифицированные модели.

Определив все это техник не сможет принять самостоятельного решения, если он конечно не полный идиот. По существовавшим прежде инструкциям, он должен обратится к начальству. Начальство, в свою очередь, кем бы они ни были, начнут меня потрошить с пристрастием, выясняя всю подноготную. В результате станет ясно, что никакой я не Искин, а оцифрованный человеческий разум. Что по законам Содружества является тяжелым преступлением. Не сам факт того, чтобы быть оцифрованным разумом, я в этой ситуации как раз пострадавший, а факт того, что кто-то совершил преступление и оцифровал разум живого человека. За такое полагается пожизненная каторга. Но подобные преступления очень трудно расследовать, а еще трудней доказать виновность конкретного фигуранта.