Иноходец

Сложив из камней импровизированный очаг, я сжигал местные коряги нажигая угли. В большой кастрюле с морской водой отваривались крабы, а в средней готовился рассол для засолки икры. Вот такой подход к собственному питанию мне уже нравился. А те энергетические батончики, армейские пайки, хоть и офицерские, да консервы, никуда от меня не убегут. Сидеть мне здесь еще как минимум пару дней точно, с такой-то скоростью просыхания почвы, так что натуральная еда только облегчит ожидание, даст возможность занять руки, и поддержит калориями. Местная почва удивительно быстро впитывала воду, что давало вполне реальную надежду поскорей смыться отсюда. А с другой стороны, куда мне собственно торопиться? Мой план минимум, по откармливанию моей ненаглядной тушки, выполняется на все сто. После обеда запланирована физическая нагрузка в виде раскопок и отмывания заляпанного грязью грузовика. Для моего тела сейчас это почти предельная загруженность физической работой. Соленая вода не лучший вариант для ободранного от краски железа, но, а выбора-то все равно нет. Плюс к этому надо срезать, точнее скрутить якоря, тоже не легкая работенка, вдруг еще пригодятся.

Рыбина оказалась на удивление вкусной, и ни одной лишней косточки кроме центрального хребта. Шкура толстовата, но я уже подумываю о том, чтобы ее как следует выделать. В полном развороте получается очень немаленький лоскут серо-синей кожи с перламутровым отливом. Как бы я ни старался, выдрать хоть одну чешуйку мне не удалось. Местный краб так и вовсе порадовал. Мяса в нем оказалось много, жирное, наваристое, я подумал, что его можно не плохо консервировать, так, как это делали на Земле. А крабов в прибрежной зоне было очень много.

После полудня появилась Элис. Выспалась наконец. Какая же она все-таки огромная, просто ходячая гора мышц. И спросить не удобно о причине такой избыточной мышечной массы.

Девушка подошла к моей импровизированной кухне под навесом, и с каждым шагом ее глаза только расширялись от удивления.

— Доброго утра, Элис. Как спалось?

— Издеваешься? Сейчас уже полдень.

— А как по мне, когда встал, тогда и утро.

— Ник. Ты точно сумасшедший. Никто из разумных не ест местную органику, нельзя этого делать.

— Это почему еще? — искренне удивился я, разглядывая перепуганную девицу. — Гринпис запрещает, или эти морские тараканы в красную книгу занесены?

— Нельзя, Ник. Это смертельно опасно. Мало ли какие там могут быть токсины.

— Бред и выдумки. Да и в энциклопедии по планете ничего подобного не написано. Я знаю, что водоросли, и живность вполне съедобны. Так что не кривляйся, а бери ложку побольше и присоединяйся.

— Послушай парень, я не самоубийца, если у тебя проблема с припасами, могу немного поделиться, у меня есть с десяток армейских рационов.

— Даже не думай. У меня в жилом модуле под диваном целый ящик этих рационов, но это так, на крайний случай.

— Чокнутый. Ладно, хоть пахнет приятно, — Элис села на ящик возле стола и стала открывать стандартный армейский рацион, причем солдатский, а не офицерский. — Я говорила с Басом. Похоже на то, что трое ребят из искателей не выжили в этом аду.

— Если не было громоотвода, то вполне возможно. В нас раз пять молния угодила.

— Семь. Семь раз в нас попал разряд плазмы, удивляюсь как мы живы остались, это же как прямое попадание среднекалиберного плазменного пульсара.

— Это статическое электричество, стоит заземлиться, и нет проблем.

— Может и так, только народу это самое электричество поубивало несколько сотен.

— И часто у вас такие ураганы случаются?

— Понятия не имею, я сама здесь недавно, говорят пару раз в год. Но до суши в таком виде редко доходят. Кто не успевает уйти в бункеры, очень рискуют. А такие неудачники как мы с тобой, так и вовсе из разряда смертников.

— Мне кажется, что ты преувеличиваешь. У нас все было под контролем. Стояли крепко. Мы еще с десяток таких ураганов переживем. Жаль только на краску придется тратиться, машину вон как обглодало.

— Я думала у меня сердце разорвется. Ни чего с собой поделать не могу. При каждом громовом раскате внутри все сжимается, скрючивается. Какие-то первобытные рефлексы. Нейросеть с ума сходит, дыхание сбивчивое.

— Это обычная паника. Со всеми бывает.

— А почему у тебя не было? Ты, же, сволочь, дрых всю ночь, да еще и храпел.

— У нас на планете ураганы не редкость. А дожди с грозами, так и вовсе обычное явление. Мы на них давно внимания не обращаем.

Элис наконец открыла армейский паек, вытащила упаковку концентрата, такую поделенную на секции плитку, как шоколад, и стала отламывать куски и закидывать в рот, силясь прожевать эту подметку. Пакетик с маслом, и сухую смесь для напитка она просто выкинула.

— Ты чего делаешь? — не удержался я, глядя на такое откровенное варварство.

— Ем, а что еще по-твоему, я же не дикарка вроде тебя, которая жрет инопланетную органику.

— Зачем тогда самое вкусное из пайка выкидываешь?

— Эта вязкая жидкость, ее все выкидывают, она очень противная, есть невозможно.