Иномир и Мила (СИ)

По песчаному берегу идти было приятно. Иномир пошел немного впереди, держа за плечами сапоги, и Мила постоянно ловила себя на том, что засматривается на его спину под мокрой рубашкой. Ей, конечно, раньше приходилось видеть мужчину без верха — все же деревенские парни часто купались на Серебрянке без рубашей, да и братья в жаркую погоду работали без них. Но от широкой спины Иномира взгляд было не оторвать. Даже щеки покрылись легким румянцем, а она все продолжала любоваться. Взгляд осторожно спустился пониже, и Мила смущенно закусила губу, глядя туда, куда приличные девушки не должны смотреть… Хорошо, что рядом больше никого не было, а Белогрив не смог бы поймать ее за таким постыдным занятием. И вдруг опомнившись, она почувствовала неловкость и прибавила шаг, смотря себе под ноги. Так и не заметила, как поравнялась с Иномиром. С реки подул легкий ветер, и даже несмотря на жару, стало немного зябко.

— А я говорил тебе, что надо обсохнуть, — произнес Иномир.

— Чего? — Она подняла на него взгляд и в непонимании сдвинула брови.

— Меня-то, знаешь, таким особо не удивишь, а вдруг кого встретим? Ты же, как я понял, таких вещей очень стесняешься.

Иномир кивнул на нее, она медленно опустила взгляд и увидела, что мокрая ткань рубашки облепила ее грудь. И, без каких-либо сомнений, Иномиру было видно, что ей сейчас стало прохладно.

— Ой, мамочки! — воскликнула она и стала быстро отдирать от себя ткань, чувствуя, как вспыхнули щеки, а за ними и все лицо.

Когда пошли дальше, Мила одной рукой по-прежнему сжимала поводья, а второй сушила рубашку. Но Иномир, как назло, держался близко, поглядывал на нее и ухмылялся. В конце концов, это ее разозлило, и она решила отвлечь его разговором.

— Иномир, — произнесла она, — а скажи, пожалуйста, что это за место такое — Вышгород?

— Обычный город, разве что только побольше, чем другие, — пожал плечами Иномир. — Хотя ты, наверное, никаких не видела.

Мила кивнула, а он продолжил:

— Ну как тебе рассказать? Высокие дома, грязные улицы, крикливые торгаши на рынке. Но развлечений там, конечно, побольше, чем на пустой дороге. Люблю я одно место…

В другой раз Мила бы с интересом его выслушала, тем более в такой редкий момент, когда он говорил больше обычного. Но она так сильно была занята просушкой рубашки, что ничего толком и не поняла. Хотя подумала, что когда дойдут до Вышгорода, стоит ждать чего-то удивительного.

— И все же как жаль, что мы не нашли вьюнок, — грустно вздохнула Мила, когда рубашка уже давно высохла, а солнце еще сильнее нагрелось. Заливные луга сменились широкими возделанными полями, а за ними стали появляться деревенские дома. — Ну, где там твой Вышгород? Пока что вижу одни избы.

— Ничего не понимаю. — Иномир остановился и почесал голову. — Не помню я этой деревни.

— А хвастался, что дорогу знаешь, — пробубнила Мила.

— Пойдем спросим. — Иномир надел сапоги, встряхнул волосами, поправил рубаху и широкими шагами поднялся по берегу. Мила с Белогривом заспешили следом.

Деревня оказалась небольшой, но светлой. Народ суетился, громко переговаривался. Везде лежали доски, стоял стук молотков и скрежет пил. Мила отошла в сторону, встала у ограды и стала с интересом оглядываться. Вдруг заметила на невысоком пригорке небольшую светлую избу, увитую цветами. Крыльцо украшали всевозможных размеров кадки с травами, рядом располагался маленький огород, но на грядках росли не овощи, а высокие кусты полыни, таволги, зверобоя и шалфея. Эта изба ей очень напомнила дом знахарки, у которой она училась. Пока Мила думала об этом, незаметно вернулся обрадованный Иномир.

— Все в порядке, — произнес он. — Просто, говорят, недавно строиться здесь стали. Так что пойдем до Вышгорода по хорошей дороге. Так еще и быстрее будет.

— Подожди, давай заглянем в одно место, — она кивнула в сторону избы, — там, кажется, знахарка живет. Быть может, у нее вьюнок есть.

— Мне эти твои цветочки не нравятся. — Иномир забрал у нее поводья. — Сама иди, а я тебя здесь с Белогривом подожду.

Мила кивнула и стала подниматься на пригорок. Постучалась и, не дожидаясь ответа, зашла в избу, увешанную пучками трав — как дома. В нос ударил терпкий, горький запах. В открытые большие окна светило солнце. Посередине комнаты находился стол, только рядом с ним стояла вовсе не знахарка, а высокий мужчина. Длинные гладкие волосы его были седыми, а черты лица строгими и прямыми. Но Милу больше всего удивила его одежда — длинное, застегнутое на все пуговицы, поблескивающие в солнечных лучах, пальто было ярко-зеленого цвета и украшено золотой тесьмой. Широкий бархатный пояс не по-мужски перетягивал талию, а в руках он держал высокую шапку. Самое странное, что, несмотря на жару, она была украшена соболиным мехом. Мила подумала, что этот человек, должно быть, очень богатый.

— Что хотела? — нахмурил он брови.

— А разве здесь не знахарка живет? Мне одна трава очень нужна, — растерялась Мила.

— Нету ее сейчас. — Он забарабанил пальцами по столешнице. — Давай, иди отсюда.