Иномирье

― Сокровище, ― перебил я его, завороженно разглядывая клинок.

А еще я лихорадочно соображал, как такое возможно. Кем был отец Огруна?

― Верно, ― кивнул старик, протягивая руку к мечу. ― Последняя работа отца. Аккурат перед своей гибелью закончил…

― Гибелью? ― спросил я.

― Да… Я еще юнцом был. Он, когда закончил этот клинок, все радовался, как дитя. Говорил нам с матерью, что у него, наконец, получилось подобрать все материалы. Дар у него был ― видеть правильный металл. Молотом работал ― одно загляденье. Ни одного лишнего удара…

Старик грустно вздохнул.

― Как он погиб? ― спросил я.

― Ушел в Черный лес и не вернулся. Сказал, что нашел болото одно интересное, там и добыл особое железо для этого клинка…

― А искать не пробовали?

― В Черном лесу-то? ― горько усмехнулся старик. ― Сразу видно ― не местный ты. Туда только моему отцу смелости хватало соваться. Он не только кузнецом, но и воином знатным был… Если бы захотел, не только вождем, но и князем мог бы стать. Но не лежала душа у него к этому. Мастерством болел да работой с металлами…

Понятно. Похоже, такой же иномирец, как и я.

Следя за тем, как бережно старик заворачивает в тряпицы меч своего отца, я спросил:

― Он продается?

Я приготовился, что кузнец на меня начнет орать, но тот удивил. Ответил спокойно и утвердительно:

― Да, но с отцовской оговоркой.

― Не понимаю.

― Отец сказал мне и матери перед уходом, что если он не вернется, то меч этот можно продать, но только тому, кто с ним совладать способен.

― Это как?

― Сказал, что мы поймем, когда увидим. Еще сказал, что в мече этом больше силы, чем это кажется на первый взгляд. Вот смотри…

Старик снова развернул клинок. Схватился за рукоять обратным хватом и со всей силы вонзил его в толстую столешницу. Острие глубоко вошло в дерево. Пробив столешницу примерно наполовину.

― Видал?! ― гордо сообщил Огрун. ― А ведь это каменный дуб!

Мне стоило труда не поморщиться. Только что меч потерял девять единиц прочности. Теперь понятно куда подевались остальные единички. Видать, старик уже не один раз выполнял такой трюк. А еще я понял, что имел ввиду отец Огруна. Местные жители не могут в полной мере воспользоваться всеми показателями вещей нашего мира. Да еще и штрафы дикие зарабатывают.

― Хочешь попробовать? ― усмехаясь в седые усы, спросил старик и протянул мне меч. ― Только замахнись, как следует.

Какое замахнись? Там урон семьдесят пять единиц! От этой столешницы одни щепки останутся.

― Почему бы и нет? ― улыбаясь, ответил я и насмешливо спросил: ― А что, если у меня получится совладать с мечом вашего отца?

Старик расхохотался, хлопнув при этом своей ручищей меня по плечу. Пришлось притвориться, что мне больно и слегка пошатнуться.

― Ну ты, парень, даешь! ― вытирая слезу рукавом, сказал старик.

― И все-таки? ― потирая плечо, спросил я.

Сложив могучие ручищи на груди, Огрун пристально посмотрел на меня.

― А денег-то у тебя хватит?

Судя по насмешливому взгляду, он продолжал забавляться.

Я почесал затылок и произнес:

― Может и хватит. Все зависит от цены. Сколько надо?

Огрун, изображая задумчивость, помял бороду. Потер лоб. Закатил несколько раз глаза. Пожевал губами и, наконец, выдал, махнув рукой, словно разрубая воздух:

― Так и быть! За две сотни золотых отдам! Только сперва покажи, что может клинок в твоих руках. Держи!

Сказав это, он уставился на меня, склонив голову к плечу. Старик явно наслаждался моим замешательством. Я же, старательно изображая разочарование и неуклюжесть, спросил:

― То есть, если я сейчас разбужу силу клинка, вы продадите мне его за двести золотых монет?

― Даю слово! ― хохотнул старик и сам протянул мне руку.

― Договорились! ― сказал я.

То, что происходит что-то неладное, Огрун почуял в тот момент, когда я не поморщился от его рукопожатия.

А дальше произошло то, что заставило его громко икнуть.

Взяв меч в руку обратным хватом, я медленно приставил его острие к столешнице и надавил. Моя сила плюс урон клинка сделали свое дело. «Шип» легко прошил столешницу, словно игла ― шелковый платок, не потеряв ни одной единицы прочности. Гарда уперлась в деревянное полотно.

Понаблюдав несколько мгновений за вытянутым лицом враз протрезвевшего кузнеца, я легко вытащил меч из толстой столешницы.

― Кажется, у меня получилось, уважаемый мастер Огрун! ― улыбаясь, произнес я и высыпал на стол двести золотых монет.

Глава 14

Я, честно признаться, был приятно удивлен реакцией мастера на мой трюк.

Огрун первым делом выскочил во двор и стал судорожно оглядываться.

Вернувшись в дом, он плюхнулся на скамью и облегченно выдохнул.

― Никого.

― Могли бы и у меня спросить, ― сказал я.

Старик поднял голову и понимающе кивнул.

― И то верно… Совсем запамятовал я, на что вы способны. Батюшка мой покойный, что зверь дикий, чуял чужаков за версту.

― Он рассказывал вам, откуда пришел?

― Не он, ― покачал головой Огрун. ― Матушка. Говорила, мол, отец из дальних краев пришел. Где все такие, как он. В тех краях правит великая богиня. Ты тоже оттуда?

― Похоже на то, ― пожал плечами я.

― Ясно, ― помяв бороду, сказал кузнец. ― Какими судьбами в этих краях?