Иномирье. Otherworld

Я распахиваю ворота и отступаю назад, пропуская поток грабителей на территорию. Когда все оказываются внутри, мы трое с нашей армией роботов выходим на улицу и углубляемся в город. Каждый особняк, мимо которого мы идем, охраняет батальон NPC – в Маммоне никто не оставляет свое имущество без присмотра. Однако мы не встречаем сопротивления по пути к высящемуся над городом храму. Все владельцы заняты грабежом особняка Джины.

Мы идем, пока улица, ведущая через Маммону, не заканчивается у подножия гигантской лестницы, сложенной из золотых кирпичей, – мне тут же вспоминается «Волшебник страны Оз». Глядя снизу, я вижу, что лестница состоит из пяти разделенных площадками пролетов, высоких, но не непреодолимых. Пока я отдаю нашим NPC приказ возвращаться обратно в особняк Джины, Горог большими прыжками преодолевает первый пролет. На площадке он останавливается и принимается недоуменно озираться. Мы с Кэроль тоже начинаем подъем. Когда мы присоединяемся к Горогу, я вижу, в чем состоит затруднение: пролетов перед нами по-прежнему пять.

– Какого… – начинает Горог.

– Иди не останавливаясь, – говорю я ему.

Мы продолжаем взбираться, и впереди появляются все новые и новые ступени, как если бы мы поднимались по эскалатору, идущему вниз. Мы вынуждены постоянно делать паузы, чтобы Горог мог перевести дух. По всей видимости, великаны не созданы для того, чтобы карабкаться по лестницам. Кэроль постепенно выбрасывает все оружие, которое при ней было, – ни у одного из наших аватаров не осталось сил, чтобы тащить дополнительный вес. На каждой передышке мои глаза немедленно обращаются к храму на вершине. Он выстроен в римском стиле: простое прямоугольное строение, воздвигнутое на подиуме и окруженное колоннами. Медленно, очень медленно мы приближаемся к нему, и понемногу колонны, поддерживающие фронтон, приобретают человеческие очертания. Это статуи мужчин и женщин; все они обнажены, и каждый явно напрягает все силы под неизмеримой тяжестью, которую несет. Их спины согнуты, мышцы напряжены, страдание буквально въелось в их лица.

После многочасового карабкания по ступеням я наконец вылезаю на вершину холма. Подобно лицам нависающих сверху статуй, мое лицо, должно быть, представляет собой картину невыразимого мучения. Кэроль с Горогом тоже выглядят не особенно свежо. Честно говоря, я искренне удивлен, что Горог вообще добрался сюда живым. Пока он пыхтит и отхаркивается, я обращаю свой взор назад, на расстилающуюся передо мной Маммону. Отсюда, сверху, царство предстает передо мной в точности таким, каково оно есть, – ублюдочным виртуальным аналогом настольной игры. Ты начинаешь с самого низа, со дна каньона, потом принимаешься скакать с клетки на клетку, накапливая барахло, крадя и убивая при каждом возможном случае. Каждый пытается добраться до золотого храма. Но что потом? Что случается с игроками, когда они в конце концов достигают вершины?

Кажется, настало время это выяснить. Дождавшись, пока Горог перестанет выхаркивать свои легкие, я делаю им с Кэроль знак следовать за мной внутрь храма.

В помещении царит полумрак, над мраморными курильницами поднимаются клубы ароматного дыма. Моим глазам требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к тусклому освещению. Когда это наконец происходит, я понимаю, что мы здесь не одни. В дальнем конце храма на золотом кресле восседает гигантское существо. Нет никаких сомнений, что это и есть элементаль Маммоны. Золотая тога прикрывает нижнюю часть его туловища, но рыхлая бледная грудь и огромное брюхо обнажены. Складки голубовато-белой плоти свисают с подлокотников кресла и выпирают из отверстий под ними. Если бы ему вдруг вздумалось встать, скорее всего, кресло пришлось бы отделять от его зада хирургическим путем. Впрочем, мне почему-то кажется, что этому парню нечасто приходится шевелиться.

За креслом элементаля, готовые выполнять его приказания, отираются пятеро существ, которые, насколько я понимаю, могут быть только его Детьми. Их размеры и внешность сильно различаются – должно быть, у них были разные матери. Однако, как и их отец, все они полностью лишены волосяного покрова, и их кожа имеет цвет молочной пенки. Отвратительные существа с горбами на спинах и узловатыми конечностями, Дети следят за каждым нашим движением из безопасного убежища под боком у своего отца. Подойти ближе они не осмеливаются: по всей видимости, страх перед нами пересиливает даже их ненависть к нам.

Элементаль окидывает нас ленивым взглядом. Его веки, кажется, вот-вот готовы опуститься, словно больше всего на свете ему бы хотелось сейчас хорошенько вздремнуть.

– Вы добрались до храма, – монотонно гудит он, по-видимому не ощущая необходимости в представлениях. – Теперь вы должны уйти. Вам не место в Маммоне.

Звучит немного невежливо, но я не собираюсь спорить. Мой друг-великан, однако, не кажется удовлетворенным.

– А где же наш приз? – интересуется он.

– Приз? – переспрашивает элементаль, подавляя зевок.

– Ну да, за то, что мы прошли Маммону до конца, – поясняет Горог. – Кто-нибудь вообще это делал до нас?