Иномирянка (не) хочет домой

- Да это же жабий принц! – кричал мальчишка. – Точно тебе говорю, смотри, какой он важный! Ты бы его поцеловала, а он бы стал человеком! Знаешь, сколько бы нам денег дал? И конфет, и всякого добра?

Кира не отвечала. Испугавшись, она теперь пыталась вытравить свой страх и гоняла Тургена с яростью древней валькирии. Арден проводил детей оценивающим взглядом и произнес:

- Энергичная девочка. Бойкая.

- Она всегда плакала, когда была маленькая, - негромко призналась Полина. – Ее первый год я почти не помню, только бесконечные крики. Спала только у меня на руках, и муж ушел через три недели после родов. Сказал, что не так себе представлял жизнь с ребенком.

Кира загнала Тургена в угол, дала ему ощутимый подзатыльник и, освободив жабьего принца, отнесла его продавцу: тот принял лягушку, усадил обратно к сородичам в стеклянный аквариум и с улыбкой протянул девочке красную нитку с бронзовой бляшкой – талисман от злого глаза. Кира поднялась на цыпочки и посмотрела в сторону Полины, словно спрашивала, можно ли принять подарок. Полина кивнула, и Кира протянула продавцу левую руку – он принялся завязывать нить.

- Потом он, конечно, возвращался, но у Киры были то колики, то зубы, - вздохнув, призналась Полина. – Да и я не была той женщиной, которая влечет и манит, я тогда слишком устала, чтобы кого-то манить и ублажать. В общем, он сказал, что это я все разрушила, что я сама во всем виновата, ну и… Вот так все и кончилось.

Я вспомнил, каким басом ревел Джек по ночам. И мы с Элейной, и все служанки и няни сбивались с ног – носили его, качали, давали укропную воду. «Колики, - сказал врач, - у мальчиков это зачастую мучительно. Терпите, перерастет». И мы терпели, ну а что было делать? Вставали по часам, качали орущий извивающийся комочек на руках, а потом это и правда как-то вдруг прошло.

Я вспомнил теплую сонную тяжесть на своих руках – ношу, которую можно было нести вечно – и боль потери сделалась такой, что я испугался, как бы она не отразилась на лице. Мальчика давно не было, я давно привык жить без него, но иногда память подбрасывала цветную картинку с воспоминанием, и это было невыносимо.

- Он на вас разозлился, - предположил Арден. – И как-то хочет выместить эту злость.

Полина кивнула. Кажется, она решила, что сказала достаточно, и больше не хотела вдаваться в разговоры.

- Он инженер? Ученый? – уточнил Арден.

- Да, был инженером в конструкторском бюро, - откликнулась Полина. – Создавал новое оружие.

Арден усмехнулся.

- Ну вот все и складывается, друзья, - произнес он. – И у нас, кажется, проблемы.

***

Полина

Олег ненавидел меня и Киру – за то, что был вынужден платить деньги не по своей доброй воле, а по исполнительному листу и с полной зарплаты. У начальства он был на хорошем счету, зарплата была неплохая, и то, что ее часть надо было отдавать своему ребенку, сводило Олега с ума.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Дрянь! – орала по телефону моя бывшая свекровь. – Решила ободрать парня! Бесстыжая! Разрушила семью – так и вали в новую жизнь с голой жопой!

Я прекращала разговор, добавляла Галину Васильевну в черный список, но ей не лень было покупать новые номера и рассказывать мне, что бесстыжие мерзавки, которые не ценят своего счастья, не смеют лезть к людям со своими никому не нужными детьми.

-  Инженер, который работает с системами вооружения – это не просто проблема, - сказал Арден, когда мы вышли из магазина. – Это, друзья мои, катастрофа и вопрос национальной безопасности. Что, если он создает оружие, способное разрушать границу между мирами? И к нам хлынут войска из мира Полины, и все предыдущие войны нам покажутся просто праздником рождественским…

Кругом был летний день, солнечный и жаркий, и я отстраненно подумала, что вчера утром мы с Кирой были в клетке работорговца. Пожалуй, Олег обрадовался бы, если бы нас увидел. Впрочем, кто сказал, что он не видел? Вполне мог стоять где-то в стороне, наблюдать, язвительно улыбаться.

- Не знаю, хватит ли у него ума на создание такого оружия, - ответила я. – Начальство его ценило, да, но ведь это во всех смыслах прорыв.

Турген все-таки уволок с собой лягушку: когда перед нами остановился экипаж, и мы сели на скамьи, то он снова показал Кире лягушонка: тот сидел на ладони мальчика и прикидывал, как бы удрать. Теперь у ежа будет либо обед, либо товарищ по заключению.

- Над такими вещами не работают в одиночку, - снисходительно пояснил Арден, его хищная улыбка стала шире, и я готова была поклясться, что зубы сделались острее. – Наверняка за его плечами целая академия… ну или он просто один из участников, не самый выдающийся и значимый.

- Почему вы так решили? – поинтересовалась я. Кира рассматривала сердолик, который для нее купил Джейми, но я видела, что она внимательно ловит каждое слово. Когда-то Олег взял ее на прогулку в парк, Кира замешкалась, засмотревшись на белку, и он орал на нее так, что потом Кира призналась: «Мам, я его боюсь. Мне страшно».

Арден постучал указательным пальцем по виску и ответил: