Иномирянка

Я начинаю плакать и дрожать от страха, от неуверенности, от боли, пока он тащит меня за пределы здания, а затем дальше по дорожке. Я тихо плачу и наступаю на край платья, падая на колени. Ваан останавливается, сжимает мою талию и бросает меня через плечо, и его яростный рык пробуждает самый первобытный страх внутри меня.

Ваан

Я должен ее отхлестать.

Я должен относиться к ней, как ко всем остальным.

Я должен склонить ее над столом и взять то, что принадлежит мне.

Но я не хочу видеть страх в ее прекрасных глазах.

Я несу ее в спальню и бросаю на кровать.

— Не трогай меня, пожалуйста, — всхлипывает она, когда приподнимается в кровати.

Гоар пробирается в комнату и стоит у кровати, как будто хочет укрыть Алиссу своим телом.

— Научи ее, — говорю я. — Научи ее побыстрее.

— Она не знает нашей культуры, — говорит Гоар. — Чего вы ожидали?

— Хватит, женщина, — я поднимаю палец на Гоар, она хмурится и делает несколько шагов назад.

Чувство стыда пронзает меня. Гоар — моя мудрость. Она была для меня матерью с тех пор, как я себя помню. Я не хочу быть с ней груб.

— Мне очень жаль, сэр, — всхлипывает Алисса. — Так жаль.

Я смотрю на ее губы, опухшие от его поцелуев, и ярость наполняет мои вены.

— Я убью того, кто осмелится прикоснуться к тебе, ты понимаешь?

Алисса качает головой, ее слезы как хрусталь блестят на раскрасневшихся щеках.

— Ты — моя собственность, — говорю я.

Глаза Алисы расширяются, как будто она видит свою смерть.

Я для нее чудовище.

Хорошо. Она будет уважать меня больше.

Я ее хозяин, а она моя рабыня.

Наши взгляды сталкиваются, и что-то дикое мерцает в ее глазах. Алисса сползает с кровати и идет ко мне, затем цепляется за мою грудь и плачет, смачивая мою рубашку слезами.

— Простите, пожалуйста, простите меня, — говорит она.

Ее тело дрожит, и ее руки сжимают мою грудь, как будто от этого зависит ее жизнь.

Она так чертовски умна. Я таю под ее прикосновением. Я ее раб, а она моя госпожа.

Она рыдает, прижимаясь ко мне, и я глажу ее по голове, пока она хватается за меня.

— Туше, дие Альта, — говорю я.

Ее глаза, в которых блестят слезы, поднимаются ко мне.

— Веди себя хорошо, Алисса, — говорю я.

— Хорошо, — говорит она.

Она слабо улыбается мне, и я не могу остановиться и не поцеловать ее в макушку.

— Я не буду наказывать тебя в этот раз, — говорю я, — но ты должна вести себя хорошо.

Она прижимается щекой к моей груди и вздыхает, как будто с облегчением.

Я хочу держать ее в своих объятиях вечно. Вместо этого я осторожно отталкиваю ее и выхожу из спальни.

Ну, завтра она точно возненавидит меня.

Алисса

Я валяюсь на кровати и оплакиваю судьбу Арнау. Ваан накажет его, я уверена.

Утром Вогги кивает мне в сторону двери.

— Поспеши.

Я встаю, натягиваю льняное платье и иду на кухню, но Вогги хватает меня за руку и тащит за пределы дома. Мы движемся к полигону и присоединяемся к другим людям, собирающимся там. Я вижу Арнау, полуголого, гордо стоящего у шеста с наручниками на запястьях.

Страх пронзает мои вены и сковывает мое сердце холодом.

— Что происходит? — спрашиваю я.

— Наш хозяин накажет его за то, что он делал вчера, — говорит Вогги.

Она обнимает меня руками сзади.

Я вижу, как Ваан приближается к Арнау с кнутом в руке. Я закрываю глаза и дрожу.

Тишина, а затем слышится удар кнута. Каждая молекула моего тела тихо кричит и беззвучно плачет. Это повторяется снова и снова. Я слышу, как стонет Арнау. Я считаю. Один удар. Пять ударов. Десять ударов. Все заканчивается.

Я возвращаюсь и сажусь на травянистую землю. Слезы текут из моих глаз. Я никогда в жизни не видела ничего более бесчеловечного, чем это.

— Почему он такой жестокий? — шепчу я сквозь слезы, когда Вогги садится напротив меня.

— Правила по охране рабынь, — отвечает Вогги. — Ни один мужчина не может прикасаться к женщине без разрешения нашего хозяина. Это защищает нас от насилия. Мы здесь в безопасности, в отличие от женщин в других поместьях. Наш хозяин — мудрый и добрый человек. Он заботится о своих людях. Он заботится о женщинах, живущих здесь, в отличие от других.

Мне кажется, что внутри меня что-то умерло. Я знаю, что больше никогда не посмотрю на Арнау. Отныне мы чужие друг другу. Нас разлучает пропасть. Мы отныне будем жить в двух разных мирах.

— Мы должны вернуться к работе, — говорит Вогги.

Мой разум проясняется, когда я поднимаюсь на ноги. Странно. Я должна быть в истерике, но это не так. Я чувствую, что внутри меня прорастает какая-то сила. Я сосредоточенна на своем выживании. Нужно изучить правила.

Мы идем в дом Ваана, и я продолжаю убирать зал. Когда моя смена заканчивается, Вогги отправляет меня в наш дом. Я выхожу из дома Ваана через заднюю дверь и сталкиваюсь с ним, вздрогнув и чуть не упав.

— Будь осторожна, — говорит он.

Я киваю, хотя хочу ударить его ножом.

— Я тебя провожу, — говорит он.

Я киваю. Я работаю как машина, и у меня нет энергии, чтобы говорить или бежать от него, или делать что-то другое, кроме ходьбы.

Поэтому мы начинаем идти.

— Мне пришлось унизить моего друга из-за тебя, Алисса.

— Мне очень жаль.