Инопланетянин

— Ничего мы сегодня не найдем, — сказал один из агентов.

— Знаю. И все же я печенкой чую, что за нами наблюдают, — человек с ключами посветил в окаймлявшие просеку кусты. — Но кто?

«Голодающий пес, вот кто», — подумал Гарви и пополз было проверить, не припасен ли аварийный собачий паек в припаркованной невдалеке машине, но Эллиот удержал его.

— Не трепыхайся, Гарви… — цыкнул мальчик, увлекая пса назад, в густые заросли. В следующее мгновение они с Гарви бесшумно соскользнули с песчаного склона.

Мириады звезд зажглись на ночном небосклоне. Глядя на яркие звезды, Эллиот подумал, что у него в чулане спрятана величайшая из тайн неба. Он никогда не выдаст эту тайну, пусть с ним делают, что хотят, хоть пытают.

— Гарви, — торжественно произнес Эллиот, — мы с тобой хранители бесценного сокровища. Ты это знаешь?

Гарви мрачно смотрел перед собой. Он знал только, что в мире мало, ужасно мало собачьей пищи.

— Я люблю его, Гарви. У меня никого лучше не было. — Эллиот задрал голову, пытаясь угадать, с которой из звезд прилетел его новый друг.

«Со всех», — шепнул лунный свет.

Гарви навострил уши.

Что там за шорох? Не везут ли корм для собак?

Он с надеждой огляделся по сторонам, но вокруг не было ни души.

* * *

Мэри разбудил шум на крыше. Она сняла с глаз травяные примочки и привстала.

Звук не повторялся, в доме стояла тишина. Мэри подошла к окну и выглянула наружу. Двор был пуст, если не считать Гарви, который, точно взбесившись, остервенело рыл землю.

Задернув штору, не желая видеть ополоумевшего пса, Мэри снова легла в кровать. В доме определенно творилось что-то неладное, она это чувствовала. Но что? Что замышляют ее дети?

Она расправила подушку и сонно обняла ее. Перед глазами поплыли прерванные шумом картинки сна. Она кружилась в танце, ах, как здорово, с… кем-то, едва достававшим ей до талии.

Веки отяжелели; заиграла неземная музыка — странные, неведомые звуки, словно космические позывные, «блип, блип» — и вот она снова кружится в вихре танца, не замечая партнера, который головой уткнулся ей в живот.

* * *

— Мы должны рассказать, Эллиот. Дело слишком серьезное.

— Нет, он хочет остаться с нами.

Братья шагали к остановке автобуса, на котором ездили в школу. Майкл казался озабоченным. Весь его мир, все представления словно перевернулись вверх тормашками. В голове роились бредовые мысли про орбиты шутников, про поверхность Меркурия… И это вместо того, чтобы думать о приземлении мяча в зачетном поле, захватах и нырках…

— Он же прилетел из космоса, Эллиот. Мы не знаем, что ему здесь нужно, что он собирается делать дальше. В одно прекрасное утро мы проснемся на Марсе или еще подальше, и вокруг будут кишмя кишеть эти тыквоголовые.

Эллиот не слушал брата — его внимание привлек незнакомый человек на утренней улице.

— Взгляни-ка, — потянул он Майкла, — ведь это не наш молочник?

— Видно, наш в отпуске — это совсем другой парень.

— Послушай, Майкл, в окрестностях появились люди, которых здесь раньше никогда не видели. Взгляни на ту машину, в которой сидит какой-то тип и делает вид, что читает газету… Они ищут нашего гоблина!

— Они? А кто они такие?

— Их здесь полно. Даже в горах.

— Пораскинь мозгами, Эллиот, как найти выход.

— Ему нужно время, чтобы придумать, как спастись.

— А может, он не такой уж умный, а как рабочая пчела — только и умеет кнопки нажимать?

— Майкл, он… он настолько опередил нас в развитии — ты даже не представляешь.

— Тогда почему он живет в чулане?

— Ему не повезло. Но мы все исправим.

— Эллиот, мы с тобой всего лишь безмозглые молокососы, неужели не понимаешь? Если кто ему может помочь, так это ученые и так далее. Ребята с мозгами. Они возьмут анализы, будут его кормить, как полагается.

— Мы его кормим досыта.

— Печеньем? Разве это еда? Может, это его убивает, а мы даже не подозреваем?

Эллиот помрачнел, и в голосе его послышались напряженные нотки.

— Майкл, если мы отдадим его кому-нибудь, он никогда не вернется домой. Я знаю наверняка.

— Каким образом, Эллиот? Откуда тебе знать?

— Сам не понимаю. Это словно сидит во мне. И повторяется снова и снова. Он выбрал нас, потому что больше никто ему не поможет.

— Но почему именно нас? Кто мы? Ни денег, ни ума особенного… Даже отца у нас нет.

— Ерунда. Он все понимает. Мы нужны, чтобы… чтобы помочь ему наладить…

— Что наладить?

— Один… одну штуковину, — Эллиот замялся; словно очнувшись от сна, он безуспешно пытался вспомнить, что ему приснилось. А во сне он видел устройство, в котором так нуждалось космическое существо. Навеянный образ уже улетучился, да и до остановки автобуса было рукой подать.

Тайлер, Стив и Грег уже ждали их, поддразнивая друг друга. При виде Эллиота они обрушили на него град насмешек.

— Эй, Эллиот, как дела в пекарне? Готов ли фруктовый пирог?

— Шел бы ты, Тайлер!..

Грег, брызжа слюной, посоветовал Эллиоту, как быть с Герти — засунуть ее в корзину с бельем. Совет казался не лишенным здравого смысла, в другое время Эллиот, возможно, и прислушался бы к нему.

Стив помотал крылышками шапки.

— Послушай, Эллиот, я забыл спросить — что сталось с твоим гоблином? Он не возвращался?