Инопланетянин

Сильвия сдалась на третий день знакомства. Она объясняла некоторую свою поспешность в таком серьёзном деле тем, что Мейседон должен был очень скоро и, может быть, надолго улететь в экзотическую Южную Корею. Мейседон был приятно удивлён, узнав, что имеет дело с независимой и достаточно богатой женщиной, вхожей в деловые и светские круги столицы. И Сильвия была приятно удивлена, обнаружив, что бравый, но такой наивный майор ничего не знал о её общественном и финансовом положении. Собственно, в первую же ночь, которую они провели вместе, и был решён в принципе, так сказать, стратегически, вопрос об их браке. Правда, Мейседона, человека военного, приученного к ясности и определённости, сильно смущали чисто тактические проблемы: Сильвия жила на берегу Потомака, Мейседон служил в Южной Корее, отделённой от его возлюбленной водами Пэсифика и платформой североамериканского континента. Но Сильвия, может быть, потому, что она ничего не знала об основах тактического искусства, отнеслась к этой проблеме очень легкомысленно. Надо просто подождать, сказала она с непонятной уверенностью, и все как-нибудь само собой образуется. Ну, а если не образуется, тогда она скажет своему дедди, и уж дедди обязательно что-нибудь придумает. Генри должен спокойно лететь в свою грязную Корею и ждать перевода домой, в Штаты. От него требуется лишь одно: хранить Сильвии верность и не обращать внимания на всех этих скиппи, чак джаб, галл и других ужасных женщин. Специфическая лексическая осведомлённость Сильвии произвела на Мейседона не очень приятное впечатление, но её хорошенький ротик произносил эти слова с такой очаровательной непосредственностью, что Генри тут же простил её: вряд ли она толком понимала что говорит. О его переводе на континент Сильвия говорила с такой простотой и убеждённостью, что Мейседон решил ей поверить. В конце концов, проявляя такую доверчивость, он ведь ровно ничего не терял, зато приобрести мог очень многое. И все-таки Мейседон был несколько ошарашен, когда менее чем через месяц его действительно отозвали в Штаты — на трехмесячные курсы оперативников.

На втором месяце пребывания на этих курсах Генри Мейседон сделал официальное предложение Сильвии, а затем испросил согласия на руку дочери у Эдуарда Милтона. Мейседон познакомился с Милтоном ещё во время первого визита в Вашингтон перед отлётом в Южную Корею. Сильвия очень хотела этого знакомства и сумела настоять на своём. Мейседон чувствовал, что отец Сильвии, немногословный суровый старик, — он выглядел именно стариком и, хотя был ещё крепок духом и телом, нимало не старался скрыть свой возраст, — все это время внимательно к нему прислушивался и приглядывался. Как-то в ходе ничего не значащего разговора старый бизнесмен мимоходом пожаловался, что компания «ИБМ» перехватила у «Радио корпорейшн» львиную долю военных заказов. И произошло это потому, что «ИБМ» гораздо лучше информирована о программах и планах военного министерства. Мейседон тогда ещё не совсем понял, куда ветер дует, но реплику эту хорошо запомнил и сделал для себя некоторые выводы.

Выслушав Мейседона, Милтон не ответил ни да, ни нет, а предложил майору присесть у камина и угостил коктейлем собственного приготовления, что было очевидным знаком милости и доброго расположения духа.

— Надеюсь, вы понимаете, Генри, что это очень серьёзный шаг в вашей жизни. Очень, очень серьёзный!

— Отлично понимаю!

— Прекрасно. — Старик отпил глоток и продолжал задумчиво: — Я люблю свою дочь, Генри. Она привыкла к определённому кругу людей, к комфорту. Ей будет непривычно и тяжело мотаться с вами по всем этим Палестинам, Египтам и Кореям. И даже в самих Штатах ей будет трудно привыкнуть к положению жены обыкновенного офицера. Гарнизонная жизнь есть гарнизонная жизнь я знаю, что это такое.

Мейседон молчал, но сердце у него сжалось; в тот период он был по-настоящему влюблён в свою Си и лучшей жены для себя не желал. Но что он мог сказать старику? Ведь тот был кругом прав! Милтон посмотрел на поскучневшее лицо Мейседона, чуточку улыбнулся и мягко добавил:

— Я думаю, вы будете с Сильвией хорошей парой. Но вам нужно остаться в столице, Генри. Только в столице и нигде больше! Надо устроиться с пользой для службы и для дела. Для дела семьи и всей фамилии.

— Да разве я против? — вырвалось у Генри. — Разведуправление обороны — прекрасное и перспективное место, но попасть туда очень трудно, почти невозможно.

Милтон отпил глоток коктейля.

— Разведуправление? — задумчиво переспросил он. — Почему именно разведуправление?

Мейседон был рад поставленному вопросу, ответ на него был давно составлен и продуман.

— Потому что разведуправление в наибольшей степени информировано о планах и программах Пентагона. Ведь оно координирует деятельность разведок армии, авиации и флота. И знает нечто и сверх чисто военных мероприятий.

Милтон некоторое время раздумывал, глядя на огонь за каминной решёткой. Потом негромко, точно размышляя вслух, проговорил:

— Что ж, мне думается, мы сработаемся, сынок.