Инородное тело

– Даже не представляю! – развела руками Вера. – Может, ему так деньги нужны, что он за все, что угодно, хватается, сколько бы ни платили? Ведь работа-то на ПСМ – не каждый день, время от времени, да и не всю ночь, а всего лишь несколько часов… Короче, не знаю, как это объяснить: может, врет он по поводу зарплаты, а на самом деле там платят ничего себе?

– Зачем бы ему это понадобилось? – удивилась я.

– Да чтобы другие не вздумали податься на ПСМ – может, он конкуренции испугался?

– Значит, говорите, машину ставят у Московского вокзала?..

* * *

Ехать на Московский было еще рано – Вера сказала, что ПСМ подъезжает туда только после одиннадцати вечера. Кроме того, честно говоря, я побаивалась отправляться на вокзал в одиночку, поэтому хотела попросить Дэна меня подвезти и подождать. Мы договорились о встрече в половине одиннадцатого. Домой возвращаться смысла не имело: все равно Шилов еще в своей клинике и вернется не раньше меня, поэтому я решилась на очень странный поступок – отправиться в новый дом, который муж приобрел без моего ведома, и разведать там все в одиночестве. Надо сказать, что, когда Олег привез меня туда, я была слишком ошеломлена, чтобы иметь возможность адекватно оценить все прелести нового жилища. Более того, в тот момент я испытывала скорее возмущение, нежели радость, хотя в глубине души признавалась самой себе, что проблема вовсе не в Шилове, а во мне. Это я лелеяла совсем другие планы, я раздумывала над тем, чтобы принять предложение Андрея и уйти от мужа, и то, что Шилов купил дом, вывело меня из себя именно по этой причине – его планы не совпали с моими. По здравом размышлении я пришла к выводу, что эта покупка, однако, может явиться новым началом для наших зашедших в тупик отношений. Может, не стоит рубить сплеча? Мы познакомились и полюбили друг друга в сознательном возрасте, когда оба уже имели за спиной опыт предыдущего брака. У нас много общего, и, что самое главное, мы уважаем наши различия – разве не этого ищут в семейной жизни все пары? Я понимала, что мое отношение к Андрею не имеет ничего общего с теми чувствами, что я питаю к Шилову, и я вовсе не была уверена в том, что хочу развода и последующего брака с Андреем. Я восхищаюсь им, уважаю его, но, самое ужасное, я в него по-настоящему влюблена (чувство, которого я так и не испытала в юности, когда ему– вроде бы – положено было меня «посетить»). Любовь – плохой советчик, и я боюсь, что она уйдет слишком быстро и уступит место раздражению. Андрей привык вести жизнь одиночки, а я никогда не бывала одна, и это вполне могло бы стать серьезным препятствием на пути развития наших отношений. С Шиловым мне всегда легко: он понимающий, добрый, порядочный и отходчивый. Андрей – не такой. Он очень сложный человек, с большим количеством секретов, с кучей недостатков – в отличие от моего нынешнего мужа. И, несмотря на всю мою любовь и восхищение, я понимала, что наша совместная жизнь, скорее всего, ни к чему хорошему не приведет. Как ни печально это сознавать, мне придется рано или поздно поговорить с Андреем и причинить ему боль. Он быстро оправится – такой сильный и целеустремленный человек не может долго переживать оттого, что привлекшая его внимание женщина не оправдала его ожиданий. Возможно, мне даже придется уйти из ОМР: мама всегда говорила, что нельзя заводить шуры-муры на рабочем месте, если оно тебе по-настоящему дорого! Что ж, похоже, мама в очередной раз окажется права, а мне придется смириться с тем, что нельзя одновременно и иметь пирог, и съесть его – так, кажется, говорят англичане?

До дома мне пришлось добираться на «бомбиле». Кажется, все же придется мне согласиться на уговоры Шилова и пойти на курсы вождения, потому что, если мы окончательно переедем сюда, нечего и думать о том, чтобы ездить повсюду на общественном транспорте. Дом, естественно, стоял там же, где мы его и оставили. Начинало смеркаться, и во всех соседних строениях горели окна. Что удивило меня, так это свет в окнах: неужели Шилов тоже здесь? Странно, он не говорил мне об этом! С другой стороны, я тоже не удосужилась предупредить его о своем визите. Тихонько толкнув входную дверь, оказавшуюся незапертой, я неожиданно оказалась в настоящем человеческом муравейнике. Повсюду сновали какие-то люди – по виду рабочие, одетые в спецовки. Они таскали какие-то вещи, рулоны обоев и ведра с краской, а всем этим, стоя под лестницей, руководило нечто, живописно обряженное в цветастый сарафан, от которого у меня сразу зарябило в глазах. Увидев меня, рабочие даже не притормозили, продолжая заниматься своими делами, а вот дама, которой, как мне показалось, было не больше двадцати лет, сразу заметила мое появление.

– Ой, вы, наверное, Агния? – радостно прощебетала она, подлетая ко мне, как бабочка, почуявшая особенно вкусный нектар.