Иностранец

– Он успокоил… – я усмехнулся – ее, как смог – а потом приказал Божаичу отвезти ее домой, в Ниш. Вывезти ее из Белграда на какое-то время. Когда Божаич вернулся – Богдан сказал ему, что Аня беременна и это надо уладить. Божаич связался с швейцарской клиникой, где делают аборты, назвал им имя Ани как будущей пациентки и проплатил им первый платеж. Все доказательства этого есть в отчете, я проверил – они подлинные.

Василий Никич молчал, потом спросил

– А… кто ее убил?

– Пока не знаю.

…

– Видите ли. Я вообще не думаю, что это дело можно до конца раскрыть при существующей в Сербии системе политических и общественных отношений. Слишком много лжи. Слишком много цинизма и лицемерия.

…

– Божаич клянется, что отвез Аню в Ниш и вручил ее отцу.

…

– Я не знаю, врет он или нет. Пока не знаю. Что произошло между Аней и ее отцом, когда Божаич отвез ее туда – я не выяснил. И вряд ли смогу выяснить.

Никич молчал, явно сдерживая гнев. Потом сказал

– С Миланом не говорите. Я сам с ним поговорю.

…

– Кто еще знает о Жераиче?

– Пока только я. Подозревает мой напарник – но не более того.

…

– ДНК оплачивали вы. Тем счетом.

– Не говорите никому. Я сам поговорю с Богданом. И с Миланом.

Никич вдруг стукнул кулаком по столу

– Мразь…

…

– Знаешь, кто он?

…

– Его отец был известным сербским патриотом в армии, генералом. Он первый начал оказывать нам помощь. Добровольцы молились на него.

Богдан Жераич…

– А теперь…

И были времена похуже.

Но не было времен подлей.

– Я думаю, что он любил Аню – сказал я.

Никич ничего не сказал. Он просто встал…

– Хорошо.

– В связи со всем произошедшим – больше официальных возможностей задавать вопросы у меня нет.

– И не надо. Все вопросы, какие надо заданы.

…

– Ответы буду получать уже я.

Никич посмотрел на меня при свете лампы.

– Вам же не надо напоминать о пользе молчания?

– У русских больше поговорок о пользе молчания, чем у любого другого народа на земле.

…

– Я собираюсь в отпуск. Подальше от Греции…

– Это хорошо…

Василий вдруг опустился на свое место. Махнул рукой.

– Идите. Вас пропустят. А я тут… посижу.

– Может врача?

Василий вдруг оскалился:

– Да иди ты! Быстро! Пока не передумал…

23 мая 2022 года. Близ Ниша, Сербия. День тринадцатый

Одно из правил нашей профессии – никогда, ни при каких обстоятельствах не жалеть преступников. Никогда.

Сами преступники – они обожают давить на жалость, но только тот, кто работает с ними не первый год – понимает, сколько во всем в этом правды. Нисколько. Это как дуры – заочницы. Приезжают в колонии на свиданки к сидельцам, браки регистрируют – и невдомек им, что те письма пишет пара умельцев за пачку чая…

Но вот сейчас – мне было реально жаль Никича. Он на склоне лет – получил своё… и всё сразу. Вопрос ведь не в том, что сделал его брат и что сделал он сам. Вопрос в том, что он один из тех, кто шатал страну и дошатал, один из тех, кто сражался за нацию и страну, один из тех, кто потом круто, как водку с виски смешивал криминал и политику… и вот он получил. От брата. От политического крестника.

От всего мира.

Он умрет скоро – и он умрет со всем с этим. Понимая, в душе – что это и есть то, что они построили. То, что в итоге получилось.

А остальные останутся в этом жить.

Но не я. Я получил от Никича деньги. И от Зорана первую часть. И теперь мне надо было валить…

Когда я выбрался от Василия – я позвонил Зорану. Отчитаться и спросить где вторая часть. Он ожидаемо не ответил. Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети…

Ожидаемо мерзко. А вы думаете, я просто так взял двести – вперед?

Теперь надо было валить.

Я переночевал в машине – неудобно, но привычно. Утром – утро красит нежным цветом, блин – хотел выпить кофе, заправиться и ехать зазвонил телефон. Номер не определен – высветилось на экранчике.

Ответить или послать?

Ладно…

Нажал – принять.

– Алло.

– Где вы?

Йованич…

– Поезжайте в Книн, быстро. Встретимся там

– Вы меня уволили, забыли?

– Нет, не забыл. Василий Никич убит.

…

До Книна я добрался так быстро, как только мог.

Половодье синих и красных огней у дома, белый микроавтобус следственно-оперативной группы, растерянно стоящие неподалеку соседи. Все признаки беды.

Из уже знакомых ворот вышел Йованич, наткнулся на меня взглядом, кивнул

– Что произошло? – спросил я – известно, кто убийца?

– Да. Судя по всему, брат…

Твою мать. Твою же мать.

– Есть показания обслуги, они говорили на повышенных тонах, потом раздался выстрел. Видели, как Милан садился в машину и отъехал. Сейчас решается вопрос по объявлению его в розыск.

Есть ли предел у зла? Не знаю…

Наверное, нет

– Не знаете, что тут могло произойти?

Я покачал головой. Йованич достал сигарету, задумчиво прикурился

– В какой-то степени это даже хорошо – сказал он – Никич был проблемой для всех. Конечно, обвинят в этом во всем нас… но мы переживем. А что касается вас…

…

– Вы уезжать из Сербии не собираетесь?

– Не планировал.