Иностранец ищет жену

— Не знаю… Как бы странно это ни звучало, но она — единственная нить, которая связывает меня с прошлым. — Он вздохнул. — А может быть я просто хочу видеть, что не одному мне так плохо.

••

После той ночи, Нойман на горизонте не появлялся несколько дней. София выдохнула с облегчением, и принялась делать то, чего раньше делать желания не возникало. Она резко принялась… жить.

Холодная, ко всему равнодушная София вдруг ощутила, что жизнь, в общем-то — довольно интересная штука.

Изменения происходили постепенно. Сначала она зашла в несколько баров, за которыми раньше только наблюдала со стороны, и там познакомилась с интересными людьми, как мужчинами, так и женщинами. Затем отвезла Нюту в салон красоты, где им обеим покрасили волосы, сделали красивые прически, маникюр, и какое-то обертывание.

Софию почему-то резко обеспокоило то, как ее младшая сестренка одевается. Захотелось помочь. Софии, которая тратила очень мало, а зарабатывала достаточно, это было сделать не сложно. Зато глаза Нюты светились удовольствием и благодарностью.

— Спасибо тебе, Соня, — сестры шли по улице, и наслаждались последними теплыми днями осени. В руках у обеих — много пакетов с одеждой. — Я даже не знаю, что тебе стрельнуло в голову, но я таааааак тебе благодарна.

— Ты моя сестра, мне приятно тебе помогать, — ответила София, но вдруг глазами наткнулась на ларек с мороженым, и все мысли вылетели из головы. — Как насчет мороженого? Тебе как обычно, ванильное?

Она побежала за лакомством, а когда вернулась с двумя рожками, увидела, что Нюта всхлипывает.

— Что такое? — забеспокоилась София, и, грешным делом уже было подумала, что рядом где-то мог ошиваться Нойман.

— Все хорошо, просто… я всегда хотела, чтобы мы с тобой были ближе… Но ты держала дистанцию. И то, как ты ко мне относишься в последнее время, ты так изменилась… Сонь, я так тебя люблю!

И кинулась в объятия к старшей сестре. А у Софии ком в горле стоял. Какой же сволочью она, София, была все эти годы! Все вокруг желали её любви, а она этого не замечала. Была холодна и с родителями, и с сестренкой.

Но почему она только сейчас это поняла? Что изменилось?

Как бы там ни было, София решила, что теперь будет радовать сестренку почаще. Все же благодарных людей радовать приятно, а Нюта была именно такой.

Затем старшая Коваль съездила к родителям в гости. В их глазах она заметила то, что отрицать было уже невозможно — София менялась на глазах, будто другим человеком становилась!

Ольга Петровна смотрела на дочь как на привидение, а когда та начала с улыбкой рассказывать, что познакомилась в баре у дома с моделью, у которой все тело в татуировках, не сдержалась и воскликнула:

— Ты? Познакомилась? Но ведь… София, да ты же даже в садике друзей заводить не умела… не хотела просто!

— Не знаю, мам, — ответила София. — Возможно, я просто изменилась. А еще я поняла, что уделяла вам с папой слишком мало времени. Вы… вы бы не хотели приехать ко мне на выходных в гости?

Ольга Петровна, услышав это, расплакалась. София обняла маму, постаралась её успокоить.

— Теперь понятно, в кого Нютка такая плакса уродилась.

Мама заплакала еще громче.

— Мам, ну что опять?

— Ты… ты пошутила, — выдала наконец-то женщина.

— Ну, я попыталась. Видимо, не очень удачно, раз ты снова в слезы… мамочка, ну что такое?

— Ты не шутишь, София. У тебя нет чувства юмора.

София менялась, но никак не могла понять, в чем причина этих изменений.

Ей начало казаться, что она всю жизнь жила с каким-то плотным покровом на голове, который не пропускал ни красок, ни звуков. Но вот, наконец-то покров сняли, и жизнь заиграла новыми яркими красками!

София посещала новые бары, рестораны, и даже несколько ночных клубов успела оценить. Купила себе несколько новых платьев и кожаный брючный костюм.

И смех, и грех, у Софии Коваль появился кожаный костюм. Когда она в нем заявилась на работу, Тоня-Таня потеряли дар речи!

От Ноймана не было ни слуху, ни духу, что Софию несказанно радовало. Увы, недолго.

Шестого ноября от немца пришло сообщение, он требовал встречи. София, которая была очень занята, так как заново выстраивала коммуникацию с родителями, этому сообщению НЕ обрадовалась, но выбора особо не было.

Он сказал, что вечером приедет к ней домой.

«Я не хочу видеть тебя в своем доме», ответила София. В переписке быть смелой оказалось проще.

Телефон мгновенно разразился ответным сообщением.

«Придется. В 8 буду у тебя».

«Нет!»

«То, что мы переспали, ничего не меняет. Не беси».

София ударила рукой по столу и громко заматерилась.

— When will you fuck off?! Fucking asshole!

Таня-Тоня в тот день были ниже травы, тише воды. У них в глазах так и читалось: «Что случилось с нашей спокойной, никогда не повышающей голос начальницей?»