Иностранец ищет жену

Столько проблем оттого, что двое людей не захотели быть вместе. Как жаль! А если бы Тамара смирилась? Если бы захотела быть с Эрихом? Что, если бы… ведь при первом знакомстве, том самом, которого Эрих не помнит, она ему понравилась.

Что, если бы… Это была очень опасная мысль!

— Ты сегодня поедешь на работу?

София встрепенулась. В гостиную вошел Эрих Нойман. Их взгляды пересеклись — будто два моря соприкоснулись.

— Да, поеду… чуть позже. Устала.

— Тебя Марк утомил?

Глаза в глаза.

«Убить готов», — подумала София. «Но не убивает, ждет…Затаился».

— Хочешь запретить?

Резкое движение — и он оказался прямо перед ней. Присел на корточки перед тем креслом, на котором она сидела, и положил руки ей на колени.

София испугалась. Человек не может двигаться настолько быстро.

— Да, София, — он сильнее сжал её колено, — хочу запретить.

Его рука нагло оглаживала её колено. Женщина проследила за этим движением, а затем снова перевела взгляд на Эриха.

«Как же я тебя боюсь!»

Хищник усмехнулся, будто прочитал её мысли.

— Собирайся, я отвезу на работу.

«На работу? Находиться в его машине, ехать через лес?».

— Я бы не хотела…

— Вставай! — крикнул мужчина. — Немедленно!

В машину к Эриху София садилась с мыслью, что это конец.

Признание

Машина набирала скорость… как и паника Софии. Трасса, лес, туман и разозленный мужчина за рулем — не лучшие обстоятельства для выяснения отношений.

Эрих, видимо, имел другое мнение.

— Ты влюблена в моего брата? — немец не отрывал напряжённого взгляда от дороги. Руки, лежащие на руле, были напряжены.

София молчала. Туман, казалось, давил на полосы трассы, становился все ближе, грозясь вот-вот заглотнуть машину.

— Лапонька, сейчас не лучшее время для игр, — обманчиво-ласково заявил мужчина. — Я вижу твою энергию, я вижу твои чувства, но я хочу услышать ответ: ты влюблена в моего брата?

— Эрих…

— София! — взревел мужчина. — Отвечай на вопрос!

— Да… я люблю его.

Эрих резко выдохнул.

Вокруг — лес, машина набирала скорость, и Софии это очень не нравилось. Умирать ей, несмотря на навалившиеся проблемы, не хотелось.

И тут, внезапно, машина резко остановилась. Мужчина развернулся и посмотрел ей в глаза. Хищно усмехнулся.

— Первый раз я потерял любимую женщину по моей глупости, второй раз — по её вине. А сейчас — по вине брата. Кто бы мог подумать?!

Мужчина рассмеялся, а затем резко ударил по рулю, да так, что основа руля оказалась продавлена вниз, по панели пошла трещина.

София дернулась, чтобы выбраться из машины, но дверь была заблокирована.

— Нет, красавица, не отпущу.

Он придвинулся к ней, заправил за ухо прядь для волос. Схватил за шею, и придвинул к себе.

— Я буду глупцом, если отпущу тебя снова… Тамара.

Глава Двадцать Первая: Страх и ярость, брат на брата

Машина стояла на обочине, пустующая траса и туман навевали чувство тревоги.

Эрих удерживал ее за шею, он был так близко, что его дыхание оседало на её лице.

Мужчина едва сдерживал свою ярость… и боль. А может и не сдерживал, наоборот, показывал, что чувствует, в надежде что она поймет.

— Удивлена? — ухмыльнулся мужчина. — Я давно знаю правду, ты сама дала мне подсказку.

Он заставил её придвинуться еще ближе, его рука на её шее, в его глазах — ярость, в её — страх. Эрих удерживал её осторожно, но давал понять — дернешься, и пострадаешь.

— Кулон, — немец заботливо провел подушечками пальцев по её щеке. — На той девчонке, что ты мне подсунула, был твой кулон. Он был на тебе во время нашей первой встречи. Я не сразу это понял, лишь когда выпроваживал девчонку из дома. Она плакала, пыталась меня поцеловать, обнять. В какой-то момент девчонка резко дернулась, и побрякушка выпала из её рук. Я еще подумал, почему она в такой момент украшение в руках держит, а потом прочитал ауру украшения, и понял, что девчонка интуитивно тянулась к столь энергетически заряжённому предмету, искала у него подпитки.

София закрыла глаза. Вот и все, конец…

— София… посмотри на меня.

Она вынуждено открыла глаза. И удивилась тому, что в глазах этого жестокого мужчины увидела… нежность.

— Я провел несколько дней, вспоминая, где мог видеть это украшение. А потом вспомнил… В тот вечер, когда я решил приготовить нам ужин. Ты ведь помнишь тот вечер, не так ли?

Она лишь кивнула. Непрошенные слезы вырвались на свободу.

— Не плачь…

Эрих отпустил её горло, погладил скулу, заправил прядь волос.

— После того ужина я вернулся к себе в комнату, и мне впервые за долгое время было так спокойно, так хорошо… Думая о тебе, я не мог прекратить улыбаться. Осознание, что это твое украшение, пришло внезапно, будто я давно уже знал об этом, но не хотел признавать. София…

Её накрыло осознание, что он не видит в ней Тамары. Не видит и никогда не видел, в отличии от Марка. Для Эриха она, в первую очередь, София Коваль.

— Ты помнишь тот вечер? Как хорошо нам было? София… ты понимаешь, что я просто не выживу без тебя?

Его признание огорошило. Она не знала, что ответить, а он ждал. Ждал!