Иностранная коллегия

Командующему антантовскими войсками, конечно, нелегко было признаться, что он остался генералом без армии. Но и то признание, которое вырвалось у него, достаточно примечательно. Что же касается угрозы д’Ансельма, то делегация не могла принять ее всерьез. Один из делегатов заметил:

— Если вы снесете Одессу, то революционный пролетариат Франции утопит вас у своих берегов. Да и вряд ли ваши матросы согласятся стрелять по Одессе.

Жители Одессы наблюдают за уходом англо-французской эскадры.

Эвакуация превратилась в паническое бегство. Под стремительным натиском Красной Армии и боевых дружин одесских рабочих, поднявших восстание на окраинах города, интервенты и «добровольческие» части покидали Одессу с такой поспешностью, что даже не успели уведомить об этом Деникина. О бегстве союзников из Одессы Деникин узнал на четвертый день после оставления города. По этому поводу он послал генералу Франше д’Эспере телеграмму такого содержания: «Французское командование не нашло даже нужным предупредить меня об этом. Теперь трудно предугадать даже огромные исторические последствия такого шага». [129]

Французское и белогвардейское командование потерпело в Одессе позорный крах. Зато рядовые солдаты и матросы с радостью встретили эвакуацию Одессы. Они братались с рабочими, открыто распевали на улицах «Одесский вальс» и другие революционные песни, а проходя на бульваре мимо здания городской думы, в котором разместился вышедший из подполья еще до прихода Советских войск Одесский Совет рабочих депутатов, пели «Интернационал».

Французские солдаты и матросы отказывались повиноваться своим офицерам и заявляли о солидарности с русскими рабочими. 3 апреля солдаты 1-го колониального полка собрались на митинг. Выступавшие заявляли, что не следует эвакуироваться, надо остаться в Одессе и перейти на сторону Красной Армии. 5-го апреля на ст. Колендорово под Одессой солдаты 19-го Нильского артиллерийского полка отказались сражаться с частями Красной Армии. Офицерам пришлось самим запрягать лошадей и вывозить орудия. В тот же день, во время эвакуации из Одессы подняли восстание солдаты 7-го инженерного полка, где вела большую разъяснительную работу революционная группа во главе с Люсьеном Терионом. В первой половине апреля в Севастополе солдаты 175 пехотного полка, который ранее находился в Бессарабии, заявили, что они не будут воевать против советских войск.

Волнения и восстания начались и на французских кораблях. 19 апреля в Севастополе восстали матросы флагманского корабля «Жан Барт» и дредноута «Франс». В конце апреля на одесском рейде подняли восстание матросы флагманского корабля «Вальдек-Руссо». К ним присоединились команды крейсера «Брюи», миноносцев «Факонно» и «Мамелюк». Матросы этих кораблей заявили, что если не будет прекращена военная интервенция и их не отправят домой, то они присоединятся к советским войскам.

Одним из инициаторов и руководителей восстания на крейсере «Вальдек-Руссо» был молодой матрос-вьетнамец Тон Дык Тханг — ныне здравствующий видный вьетнамский государственный и общественный деятель, член Всемирного Совета Мира, лауреат Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами». Сайгонский рабочий Тон Дык Тханг перед первой мировой войной нанялся матросом и плавал по многим морям и океанам. В качестве машиниста он был взят во французский военно-морской флот. Он радостно приветствовал Великую Октябрьскую социалистическую революцию, а когда корабли французской эскадры отправились к берегам: молодой Советской республики, Тон Дык Тханг стал активно вести среди матросов революционную пропаганду против попыток империалистов Антанты задушить народную власть в России.

За свою революционную деятельность Тон Дык Тханг был приговорен французскими колонизаторами к 20 годам каторги на страшном острове Пуло-Кондор и был освобожден лишь в 1945 году.

В памяти старейшего революционера Вьетнама Тон Дык Тханга сохранились незабываемые события, происходившие в 1919 году на Одесском рейде.

— Я видел зверства колонизаторов, поработивших мою страну. Я видел лицо капитализма. И когда в России грянула революция, когда русские рабочие и крестьяне свергли помещиков и капиталистов, я понял, что русский народ совершил революцию, которая положит начало освобождению и моей родины,— говорит Тон Дык Тханг.— Как-то я увидел в буржуазном журнале портрет Ленина. Ленин был изображен с ножом в зубах. Но я знал: если Ленин их враг, он наш друг! И я поднял красный флаг восстания на крейсере, который французские империалисты послали против Ленина, против русских рабочих и крестьян [130].