Иноверка (СИ)

— Правда-правда! Ву-аля! — я быстро положила каталог на столик, открыла нужную страницу, дотронулась до спускового значка, отошла на необходимое расстояние — и на меня спроэктировалось платье.

— Неплохо! — заявили Мужчины хором. — Следующее!

— Хорошо. — кивнула я и повторила необходимые процедуры.

Воцарилось молчание…

— Что так ужасна?! — решила пошутить я.

— Нет. — покачал головой Деда и как-то неловко сглотнул. — Великолепна!

— А почему тогда такой загробный вид?!

— Вы очень похожи на свою маму, Хлоя. — ответил за Деда Жан, который временно потерял дар речи. — Именно она предпочитала такие фасоны…

Не долго думая, я резко побежала к зеркалу, благо оно было недалеко, и поспешно в него уставилась… Просто мне так хотелось увидеть маму. Хоть на миг, ведь я её не помню. Быть может, только силуэт, мягкие переливы голоса — и всё!

А напомнить то, как она выглядела было нечему. Деда в порыве ярости уничтожил все её вещи, фото, картины с её изображением(Это я позже узнала), а мы с отцом потеряли практически всё при переезде… Слишком рассеянными и подавленными тогда были.

— Я, правда, похожа? — тихо спросила, оглядывая себя в зеркале.

— Правда. — ответил Дед.

— Тогда не будешь против, если я выберу это платье?

— Спасибо. — непонятно за что поблагодарил Дедуля.

Вот так я и стала обладательницей оранжевого платья чуть ниже колена, с простым лифом на широких бретелях и легкой плиссированной юбкой. И самое главное на талии был оранжевый пояс! Добавить длинные оранжевые перчатки и оранжевые аккуратные туфельки на небольшом каблучке — и всё готово…

Глава 4

Почему когда ты думаешь, что всё предусмотрел, решил, запланировал — всё летит непонятно куда и, главное, непонятно зачем.

Вот я, например, точно знала, что на приёме в честь Крамера буду опираться на руку одного из самых красивых парней, которых знаю… А знакома я с очень и очень многими!

Знала, что буду изображать счастье, довольство жизнью и буду это делать хорошо, просто потому что я неплохая актриса и также неплохо владею своим телом. Как же иначе, когда иногда слов не хватает и моделям нужно просто показать, что от них хотят…

Знала, что буду следить за братцам и Сонией. Но издалека и незаметно, чтобы не позорить ни себя, ни их, а главное, чтобы не упустить маску «Счастья» и не испортить роль, которую я собиралась играть по сути для одного единственного человека… Того самого Крамера.

Просто потому, что хочется дать отпор. Закричать: «Смотри — у меня всё хорошо! Великолепно даже! Я смогла без тебя — и пусть не добилась твоих высот, но счастлива, счастлива, счастлива! А ты — нет! Я в этом уверена — и ты не обманешь меня своей иллюзией успешности. Не обманешь, не обманешь, не обманешь! Ведь иначе ты бы не пытался меня уязвить. Эрик, я тебя слишком хорошо знаю… И могу поспорить на всё, что угодно: ты одинок! Одинок, хотя последние годы окружен толпой. Одинок, хотя вокруг тебя вьётся столько девушек. Одинок… Но извини, мне тебя не жаль: это был твой выбор!»

Разумеется, я не собиралась это говорить, но он бы почувствовал… Или, на худой конец, я бы вообразила, что он почувствовал, а затем решила, что отомстила — и отпустила окончательно и бесповоротно.

Ведь я… Не жалею ни об одном принятом решении в своей жизни. Хоть где-то повезло…

Но за пять прошедших лет я не общалась с мужчинами никак, кроме как по-дружески, и, уж тем более, не была снова влюблена. Можно, конечно, придумать глупое оправдание, что мне просто было некогда, но дело в другом…

В том, что я не простила Эрика. Вернее, не так… Не знаю, как объяснить. Я не злюсь, не сержусь на него за наш разрыв, там другое. Я любила со всем пылом первой любви, а мне сделали больно, слишком больно. Настолько, что я оградила себя и сама не заметила, воспользовалась тем самым глупым оправданием, а прозрела только на днях. С подачи Августа…

— И когда я посмотрю на тебя в свадебном платье? — спросил друг, когда я ему шутя пересказывала, какой переполох Сония устраивает вокруг своей свадьбы.

— Когда замуж позовут! — отмахнулась я. — Но как-то не сильно торопятся, так что точно нескоро…

— Сама виновата! — хмыкнул друг. — Ты же глазами, как лазерами прожигаешь, стоит мужчине заинтересоваться и проявить внимание чуть за гранью обычной вежливости…

Хорошо, что я сидела, иначе было бы больно и не морально, а вполне себе физически!

Августу я поверила мгновенно, ведь он может и не сразу говорил о чём-то вслух, но всё и всегда подмечал, чтобы выстрелить в тот момент, когда считал наиболее выигрышным. Что сказать… Журналист до самой последней клеточки, до мембраны этой самой клетки.

Я была в таком шоке, что сама не заметила, как выложила всё или практически всё, благо другу я доверяла, а ещё надеялась, что он посоветует что-то толковое.

И он посоветовал! На мою голову!

«Отомсти — и всё пройдёт» — ляпнул друг.

— Что?! — мгновенно возмутилось я. — Я не собираюсь никому мстить!