Иноземец с черной аурой

В течение пяти минут я атаковал, отступал, уклонялся и снова атаковал, но противник действует без ошибок и при максимальной концентрации. На моем теле появилось еще несколько мелких порезов. И это заставляет меня все больше задумываться. Все-таки я применяю технику «абсолютного усиления», а значит, в любой точке моего тела создается максимальная концентрация ауры, так что в месте его атак кожа, мышцы и кости насыщены аурой на 100 %. Но даже легкие удары вскользь разрезают кожу. При этом движения Коннора еще и быстры, что приводит меня в замешательство. Если он концентрирует процентов семьдесят-восемьдесят ауры в теле, чтобы двигаться быстрее и не позволять мне нагнать его, то оставшиеся двадцать сосредотачиваются в мече. Только такого объема ауры недостаточно, чтобы оружие, задев лишь еле-еле, могло разрезать мою кожу, насыщенную аурой на 100 %.

Что-то тут явно не так. Только не могу понять что, а времени на размышления у меня нет. Если в ближайшие девять минут не одержу победу, то потеряю контроль над аурой, и противник порвет меня на лоскуты.

Понимая, что времени нет, я решил сменить тактику.

Атака, отскок, уклонение, снова атака. Коннор отступает, и отмахивается мечом, не давая мне подойти ближе. Очередной порез на груди заставляет меня поморщиться от боли, но не останавливает, я вновь наступаю и на этот раз атакую справа.

— Я чувствую разочарование, Леша, — отпрыгнув и нанеся удар, произнес Коннор. — Я думал, ты будешь изобретательнее и сильнее. Если надеешься вымотать меня и подловить на ошибке, то этого не получится.

Он сделал очередной выпад, я изогнулся, пропустив клинок мимо себя, а затем резко подался вперед. Коннор привычно отпрыгнул назад, хотел было отмахнулся, но внезапно пошатнулся. Скосив на миг взгляд, увидел, что позади него край арены и его правая — опорная нога — едва не соскользнула с него. Я воспользовался замешательством противника, приблизился. Коннор запоздало ударил, но у этого удара уже нет ни размаха, ни силы, так что клинок не смог даже пробить кожу, оставив лишь мелкую царапину. Мой кулак ударил в скулу. Парень на миг зажмурился, отшатнулся в сторону, я же нанес еще один удар, стараясь как можно быстрее и больше нанести урона. Еще удар, потом еще. Коннор пытается блокировать их, но делать это одной рукой получается плохо. Он попробовал отступить в сторону, но это не то же самое, что отступить назад — не отмахнешься, так что я мгновенно вновь оказался рядом.

Он резко пригнулся и, поднырнув под удар, перекатился. Я чертыхнулся — увлекся атаками так, что дал ему возможность проскользнуть — и рванул следом.

Коннор поднялся, ударил с разворота мечом, но я успел оказаться слишком близко, так что просто схватил его за запястье той кисти, что сжимает меч. Нанеся хлесткий удар в бок и оставив очередной «укус», я вновь заставил Коннора скривиться. Он попытался вырваться, и у него бы это получилось, промедли я еще секунду. Но, резко развернувшись, я потянул его за руку, подставил подножку и со всей силы метнул в сторону края арены.

К несчастью для Коннора я привык сражаться в ограниченном пространстве ринга и для создания преимущества и ограничения маневра нередко загонял противника в угол. Здесь же явно привыкли сражаться на просторе, так что он не ожидал, что целью моих безумных атак станет оттеснение его к краю арены. И когда это случилось, он растерялся, чем я теперь и пользуюсь.

Кувырнувшись в воздухе, он приземлился на колено, меч воткнулся в камень и, схватившись за рукоять, Коннор не дал себе вылететь за пределы арены. Я налетел на него как волк на зайца, желая порвать на части, но вдруг внезапно ударил мощный поток ветра, парень исчез, а меня чуть оттолкнуло воздушной подушкой назад. Я огляделся по сторонам, но противника не видно, затем вскинул голову и на фоне туч увидел фигуру Коннора. Пролетев по дуге, он приземлился в центре арены лицом ко мне и с мечом наизготовку.

Парень тяжело дышит на правой стороне лица, на скуле, два темных пятна, еще два таких под глазом и еще два на переносице, губы разбиты, из носа течет кровь. Но помимо ран на лице у него их явно хватает и на теле. Только все это поверхностные раны, каких-то серьезных последствий они не принесли. И пусть я бил изо всех сил, но Коннор, видимо, направил всю ауру на защиту поражаемых участков тела, что позволило свести к минимуму повреждения.

— Великолепно! Ты удивил меня. Признаю — то, что я оказался на краю арены, застало врасплох, чем ты прекрасно и воспользовался. Отдаю должное твоему мастерству. Только этого больше не повторится, мы смог нанести мне урон, но не свалить, так что теперь твое поражение предопределено.

Я нахмурился. Опять произошло что-то непредвиденное. Что это был за поток воздуха и как Коннор смог так быстро ускориться и взлететь? Его подбросило словно взрывом, я даже не успел опомниться, к тому же и меня отбросило созданной воздушной волной, так и не дав добраться до него. Не будь ее, возможно, я бы все-таки успел его схватить и не дать выпрыгнуть с края арены.