Иноземец

— Дозаправка, дьявол, — пробормотал другой техник. — Там, снаружи, радиоактивный ад.

«У буксира-толкача совершенно недостаточная защита для работы в таких условиях, — подумал Нилл, и ему внезапно стало тошно, когда он уяснил последовательность дальнейших действий. — Даже возле Юпитера рискованно работать из-за радиации. А эта штуковина, это двойное солнце… от одного света камеры полыхают и дают искажения…»

Шахтопилотам не выжить на этой работе. Долго они не выдержат. Шахтеры не смогут подолгу оставаться снаружи без неизбежных потерь, регистрирующие облучение пленки будут засвечиваться все сильнее с каждым часом. Защита толкачей рассчитана на условия, в которых они должны были работать, условия в системе мирной и приветливой звезды подкласса G5.

Но вслух он всего этого не говорил. Миюме и так напугана. Да и он сам, наверное. «Цифры начали складываться» — в смысле, «наш номер вот-вот выпадет», так говорят пилоты, когда дела оборачиваются неважно: компания может врать, и капитан, нанятый компанией, может отказаться отвечать на твои вопросы, но цифры тебя не обманут, что бы ни случилось.

Они складываются, и результат какой есть, такой и будет — не может он оказаться другим. А желания людей в счет не идут.

IV

Появился силуэт Макдоно, завис над креслом Тейлора и сообщил, что ошибки не было. Тейлор обработал эти данные — хоть что-то в затянувшемся информационном вакууме. События развивались мучительно медленно или вообще стояли на месте. Другие вводы из окружающей его среды были несущественны. Мозг отказывался отвлекаться на обыденность. На все — кроме штурмана, которому он уделял все внимание… Он попытался спросить, хотя потребовалось невероятно замедлить работу мозга, чтобы издать один-единственный сложный звук:

— Что?

Невнятное бормотание, какие-то неположенные люди, не имеющие права, касаются его, что-то говорят. Тейлор отстраивается от этих помех, пока наконец не возвращается голос Макдоно. И с бесконечной медлительностью сообщает, что они заправились топливом.

Эти сведения уже можно обрабатывать: значит, они находятся возле этой звезды несколько месяцев реального времени. Важные данные.

Дальше штурман сообщил, что Грин болен, рассказал о каком-то несчастном случае, о том, что шахтопилоты и команды шахтосудов умирают от радиации, что пилоты готовят смену — учат людей, как делать их работу, когда они умрут… что-то еще о звезде, к которой они надеются уйти. Штурман подобрал для него какую-то звезду, корабль уже заправился и начал двигаться, уходя прочь от этого дьявольского соседства, от этого двойного чудовища, которое непрерывно пело Тейлору свою песню в медленно ползущей тьме. В первый раз за прошедшую пустую безмолвную вечность на вход поступили новые данные.

— Точку, — с трудом выговорил Тейлор, которому нужен был пункт назначения, и Макдоно ввел ему координаты, которые не имели смысла без точки отсчета и никак не вязались с тем, куда они должны были прибыть.

— Ошибка, — сказал Тейлор.

Но Макдоно объяснил пилоту, что они приняли новое начало координат, здесь, у этой звезды, что обнаружили оптическими наблюдениями возможный масс-пункт и нацелились на какую-то G5 за ним.

Макдоно вводил новые цифры — Тейлор упивался ими, они несли колоссальное облегчение, но не спешил обрабатывать их, он все еще внимательно слушал Макдоно — Боже, как мучительно, как медленно… По словам Макдоно, команда и капитан хотят, чтобы он знал, что они собираются двигаться. Еще Макдоно сказал — тут он не был абсолютно точен — будто они думают, что он может уже осознавать движение корабля.

О да, черт побери, могу! Все вокруг двигалось быстрее и быстрее. В поле зрения появился текущий пункт, источник данных, и не один. Тейлор выговорил мучительно медленно, со скоростью, доступной для Макдоно:

— На мостик. Быстро.

Макдоно ушел. Поток данных остановился. Тейлор ждал. Ждал. Иногда ему казалось, что прошли годы, и не было другого способа сохранить здравый рассудок, кроме как ждать следующей точки, следующего правомочного контакта.

Но после долгого, бесконечно долгого ожидания снова вернулся голос Макдоно и сообщил, что капитан хочет видеть его на мостике, в кресле пилота. Дублером при нем будет Голдберг. Грин болен, напомнил Макдоно. Иноки умер. Три года назад. По земному времени.

Это данные для обработки. Надо учесть факторы, связанные с тем, что дублером будет Голдберг. Мозг рвался начать гонку, но Тейлор его сдерживал. Еще будут цифры. Наконец-то появятся данные о скорости, и экспедиция возобновится.

Он сидел. Он чувствовал, как обнимает его кресло. Кто-то сказал — это полномочный голос, это Танака, подумал он, — что медикаментов ему не нужно. Что его мозг уже вырабатывает нужные вещества самостоятельно.

Интересные данные. Важная информация. Потом заговорил Голдберг, рассказывая, как они оказались на краю ада, потеряли Землю и Солнце, что до сих пор не знают, как попали сюда, но все же сумели пробиться и теперь, можно надеяться, не прикованы навсегда к этой звезде.

— Следи за ней, — сказал Голдберг. — Ты меня слышишь?