Иноземия, или туда и снова туда

На все про все, на все рассказы и признания, откровения и повествования ушло ровно два дня плавания. Много это, или мало? Сложно сказать, но скорее мало, чем много. Почему именно мало? Мало. Все же мало. Конечно, за два дня можно обговорить абсолютно все, но это при условии, что каждый из участников разговора будет зачитывать заранее подготовленный доклад, беседы же между Заком и его спутниками проходили в спокойной, дружественной обстановке неторопливой беседы в сопровождении свежих морских брызг и легкого ветра. И, раз уж началась речь о том, что два дня — это мало, следует упомянуть и о причине, помешавшей нашим героям заниматься тем же самым третий, четвертый и все остальные дни. А причина это действительно была, причем едва ли не первым, кто ее заметил, был сам Зак. Так как именно он был едва ли не единственным, кто до сих пор получал наслаждение от вида спокойного и тихого моря и мог смотреть часами на бесконечную водную гладь. Так что именно Менский оказался первым, кто заметил где-то далеко бордовый парус, все еще едва заметный, но с значительной скоростью увеличивающийся в угловых размерах. То есть приближающийся.

— Надо же, странный цвет парусов, — заметил Зак, — Белый или черный, это я еще понимаю, но бордовый цвет…

— О нет! — на этот раз Ав опередил собирающуюся сказать то же самое Ону.

— Это что, пираты? — догадался Зак, верно оценив интонацию Ава и заметно возросшую активность всех тех, кто до этого мирно занимался своими незначительными делами.

— Это намного хуже, чем пираты! — ответила вместо Ава Она.

— Да? — Зак и сам догадался, что это не пираты, потому что вместо того, чтоб доставать оружие, все доставали бумаги, еще бумаги и снова бумаги. Ну и деньги тоже, — Кто же это тогда?

— Это, Зак, странно, очень странно, что ты этого не знаешь, корабли Ордена Нерушимых Правил.

— Ав, я что-то не понимаю, если это не пираты, а всего лишь какой-то орден, то чего нам…

— Зак, это не «какой-то орден»! Это Орден Нерушимых Правил! Ты что, действительно ничего про него не знаешь? Ладно, тогда расскажу, время у нас еще есть. Причем у нас много, у нас очень много времени… — начал повествование Ав.