Иноземия, или туда и снова туда

Ну и наконец, если бы кто-то сказал, что мелкий человек может самим фактом своего существования стать той последней каплей, которая обрушит башню истории… Зак бы просто-напросто не поверил, попросив предоставить хоть один исторический прецедент, когда такое событие имело место быть. И только попробуйте ему привести пример, когда свеча в кузнице сожгла какой-нибудь город… Подумает немного, и заявит — опять не обошлось без большого человека, который додумался так спроектировать город, что он от одной свечи сгорел. Так что даже на таких примеров Зака не подловить, не переспорить, и не доказать, что и маленькие люди тоже в большие дела вносят свою скромную лепту.

Ну вот, о маленьких людях и о Менком поговорили, теперь самое время вернуться в подземелья, где Зак верхом на своем коне в горошек уже был близок к цели. Если, конечно, под целью подразумевать не конечную точку маршрута, а промежуточную. Точку, где закончился очень широкий проход, и началась очень широкая пещера.

Насколько именно она была широка — сказать довольно сложно. Тем более, что в ней было так же темно, как и везде под землей… Однако тот удивительный факт, что все ее стены были зеркальными, давал приблизительную возможность оценить ее размеры. Определив расстояние до ближайшего отражения факела и поделив на два. Проделав подобные математические подсчеты, Зак получил такую цифру, что у любого другого человека закружилась бы голова. От количества нулей. При этом, естественно, Зак еще и допустил несколько грубых ошибок, совершенно неверно оценив расстояние, и на самом деле пещера была еще в три с половиной раза больше. Однако не только и не столько размер представлял в пещере особый интерес. Ну торчит где-то под пустыней огромный пустой пузырь, куда треть Отсилаказа можно было спокойно запихнуть. После определенной границы масштабы перестают впечатлять, небоскребы в пятьдесят и сто пятьдесят этажей смотрятся совершенно одинаково, особенно если вы стоите прямо у их подножия и смотрите вверх. Например, та же пещера горных этов, где когда-то Заку довелось выступать в роли пищи к празднику, была значительно более внушительной, потому как была хорошо освещена, и можно было видеть не только темноту, но еще и другие материальные объекты. Потому объем пещеры был, конечно, интересным, но не особо важным. Намного большее любопытство вызывало то, что устилало весь пол огромного зала. Если кто-то подумал, что это черепа и кости, то нет. Откуда, спрашивается, им тут взяться? Нет, это были коконы. Пустные, раскрывшиеся коконы. Примерно такие же, как и у всех гусениц, собирающихся стать бабочками. Вот только раз этак во много больше. Они были как раз подходящего размера, чтоб их них вылупились человекообразные существа… Ну, например как те, что совсем недавно полегли в битве при Отсилаказе.

Идея, что коконы и монстры могут иметь что-то между собой общее, пришла в голову Заку почти сразу, а потому он и спрыгнул с коня, решив удовлетворить свое любопытство и рассмотреть эти странные объекты поближе. Рассмотрел. Ничего интересного не обнаружил. Коконы, как коконы. Довольно крепкие. С остатками нитей, а вернее — толстенных канатов, которыми совсем недавно они были привязаны к потолку. Толстые, что и мечем не так уж и легко пробить. Вернее, тяжело пробить. Вернее, Заку так и не удалось не только пробить, а и просто поцарапать поверхность хотя бы одного их них. На вкус и запах как нечто, ни вкуса, ни запаха не имеющее. На цвет — неприятные. На ощупь… Каким может быть на ощупь кокон, который пару сотен лет провисел в подземной пещере, выращивая в себе ужасного монстра, а потом упал на землю, треснул, да так и остался там лежать? Вот именно такими эти коконы на ощупь и были.

Обнаружив, что ничего интересного он не обнаружил, Зак решил заняться более полезным занятием. То есть ужином, тем более как раз сейчас те, кто находился на поверхности земли, могли лицезреть закат звезды, известной в народе как солнце. А значит было самое время для трапезы. Внутренние часы Зака были полностью согласны с желудком, тот в свою очередь договорился с мозгом, последний подал нужные сигналы, получив которые организм Менского занялся употреблением продуктов питания. Хотя, надо отдать должное любви Зака к братьям нашим меньшим, только после того, как конь получил свою порцию еды и воды. Еду, злаки, назовем для простоты овсом, хотя с настоящим овсом она, естественно, имеет мало чего общего. И по виду, и по вкусу, и по питательности.