Иножитель (Клокочущая пустота, Гиганты - 3)

- Я неисправимый вольнодумец, баронесса, - ответил он. - Не верю ни попам, ни колдунам и не считаю, что жизнь кем-то предопределена. Каждый сам делает свою судьбу.

- О-о! - протянула Лаура. - В таком случае, может быть, не только свою? - И загадочно засмеялась.

Цыганки наконец ушли, но не раньше, чем им "позолотили ручки".

Гости перешли обратно в гостиную, где Бержераку, "самому делающему свою судьбу", привелось пережить неприятные минуты.

Два блистательных гостя, принц Конде и герцог Бюфон с кудрями, не уступающими бержераковским, наперебой стали ухаживать за прекрасной хозяйкой, оказывая ей всевозможные знаки внимания. Она охотно принимала это и смеялась до кашля.

Сирано вспомнил о своем первом посещении великосветского раута, когда он, ощутив вокруг себя "клокочущую пустоту", обрушился на знать сонетом "Ода пустоте".

Стараясь овладеть собой, Сирано примкнул к группе гостей, окруживших герцогиню де Шеврез, которая обращалась к кардиналу Рецу:

- Измена Тюрена, перешедшего на сторону Мазарини, ставит его вне святой католической церкви рядом с вероотступниками, гугенотами.

- Да будет низложен, ваша светлость, такой католический кардинал, как Мазарини, когда нас, кардиналов, призовут в Рим к святейшему престолу, запальчиво отозвался кардинал Рец.

- Такие слова вашего преосвященства убеждают меня, что не напрасно папа в Риме возвел вас в высший священный сан. Этот Мазарини, подобно ушедшему Ришелье, не брезгует привлечением на свою сторону вероотступников, лишь бы усилить свою власть.

- Такая власть противна богу, ваша светлость, и собранное Фрондой ополчение в десять тысяч человек под командованием непобедимого принца Конде сумеет доказать это с освященным церковью оружием в руках.

Принц Конде тем временем изощрялся в комплиментах Лауре, стремясь выйти и здесь, как на поле боя, победителем в соперничестве с герцогом Бюфоном.

- Нет жемчужин испанской короны, которая сравнилась бы с сиянием Сен-Жерменского алмаза, обнаруженного нами сегодня здесь, баронесса! - И принц Конде церемонно раскланялся перед Лаурой.

Герцог Бюфон не желал ему уступить:

- Сам вице-король Новой Испании, прославленный генерал дон Альварес де Гарсиа дель Пополо Валенсе, смертью храбрых погибший в бою под Аррасом, воплотил весь блеск своей славы в красоте любимой дочери! - по-испански расшаркался перед испанкой Бюфон.

Та ослепительно улыбнулась в ответ, а Сирано похолодел, страшась верить ушам. Неужели отец Лауры и тот чванливый испанский генерал, с которым ему пришлось свести счеты под Аррасом, припомнив преследование Кампанеллы в Риме, одно лицо! Знает ли Лаура, от чьего удара пал ее отец?

Но Лаура, видимо, ничего не знала. Она мило улыбалась кавалерам, осыпавшим ее комплиментами, и смотрела в сторону Сирано.

- Сколь ни поэтичны ваши слова, доблестные рыцари, но я намереваюсь надеяться, что приглашенный нами поэт не останется у вас в долгу.

И она подошла к Сирано.

- Написан ли вами, мой поэт, заказанный вам моим сердцем сонет, который отразил бы ваше отношение к нему?

- О да, баронесса! - прошептал Сирано.

- Тогда прочтите его всем. У меня на родине не делают секрета из сонетов и серенад. Надеюсь, что дамы Фронды, борясь за свободу, станут понимать меня.

- Читайте, мой друг, читайте, знаю, ведь сонет вами написан, поддержал Сирано стоявший рядом Ноде, улыбаясь Лауре из своих кружев.

Сирано, тряхнув гривой волос, вышел на середину гостиной.

- "Богине буйных грез", - возвестил он.

Гости зашептались, находя название сонета смелым и интригующим.

Сирано продолжал, как от искр загораясь с каждой строчкой:

Когда ты входишь, солнце меркнет.

Дохнешь - благоуханье роз!

Тебе молюсь в любовной церкви,

Моя богиня буйных грез!

Твой взгляд слепит сверканьем молний,

Твой ум - ключи Добра и Зла!

С тобой я - парус, ветром полный!

Один я - лодка без весла!

Хочу в безумье быть счастливым!

И не гасить страстей своих!

Весенним яростным разливом

Кипеть, бурлить у ног твоих!

Твое лишь имя повторю

И весь дрожу, огнем горю!

Лаура расцвела.

- О, мой поэт заслуживает награды, и пусть его место за нашим столом оказывается рядом с моим.

Принц Конде и герцог Бюфон смотрели на счастливца, готовые растерзать его, но зная, что тот уже не принимает вызовов на поединки, спрятали свои кривые улыбки в усы.

Ноде шепнул Сирано:

- Друг мой, вы превзошли в этом сонете самого себя, но, умоляю вас, будьте осторожны. Мне не нравятся некоторые косые взгляды в вашу сторону.

- Вы испытанный друг, Ноде, благодарю вас, - ответил Сирано.

За ужином вино лилось рекой. Не только спутники прелестных дам, но и сами дамы не уступали им в этом.

Подвыпившая принцесса Монпансье, желая отомстить принцу Конде за его комплименты в адрес Лауры, звонко выкрикнула:

В сражении я к пушке встать готова,

Но если бы сонет был мой,

Я без гостей его прослушала бы снова!

- Сама истина глаголет устами младенца или женщины, вкусившей опьянение, - шепнула Лаура Сирано. - А истине надо отплачивать дань. Не так ли? - И она подлила в бокал Сирано вина.

- Вино, клянусь вам, баронесса, подобно мышьяку, которым люди травят сами себя.