Инсайдер

Бемиш даже застонал, зажмурив глаза. Действительно. Если Киссур говорит правду, это конец. То, что партия народной свободы имела в своей власти пять тысяч чужестранцев и тут же их отпустила, будет выгодно контрастировать с воровством и боеголовками, найденными в результате ее отчаянного акта. Да уж, все слухи, распространявшиеся правительством насчет партии — например, что она землян считает бесами, от этакого благородного поведения выглядели враньем… Умно. Умно и… непохоже на Киссура.

И тут в проеме кабинета обрисовался еще один человек.

— Вот мы и опять встретились, хозяин.

Бемиш повернул голову.

— Это мне тебя, Ашиник, благодарить, — спросил он, — за стратегию и тактику связей с общественностью?

Молодой человек усмехнулся. Руки его нервно нянчили автомат.

— Наверно, хозяин, проклинаете тот день, когда не позволили Киссуру застрелить меня?

Бемиш только заскрипел зубами.

— Есть маненько, — пробормотал Бемиш. — Во всяком случае, Инис была бы жива.

— Не трожь это имя, убийца! — взвился Ашиник.

— Что ты несешь?

— Ты бы и меня тогда убил, если б я не сбежал!

— Вздор! Ее убили по приказу Ядана! Чтобы поссорить тебя со мной! Точно так же, как по приказу Ядана убили его предшественника! Зачем мне было ее убивать?

— Из ревности.

— Из какой, дурак! Я ее тебе отдал! А она — она в тот день просила взять ее обратно!

— Отдал? Взять? — прошептал белый, как мел, Ашиник, — или вейские женщины товар, который отдают .и берут?

— Вы долго будете браниться? — полюбопытствовал Киссур.

Ашиник опомнился.

— Ашиник еще не сказал самого главного, — саркастически заметил Бемиш, — а именно на каком дереве он собирается повесить убийцу неверной наложницы, каковое убийство, кстати, по старинным законам, за которые он столь ратует, вовсе не является наказуемым преступлением.

— Господин Бемиш, — сказал Ашиник, — мы, революционное обновленное правительство Вей, не собираемся вас задерживать. Мы передаем с вами наши требования, требования восставшего народа. Наши требования просты и равно отвечают интересам императора и интересам народа. Только продажные чиновники и алчные чужеземцы могут противиться им. Мы требуем отставки нынешнего правительства и суда над запятнавшими себя коррупцией чиновниками. Мы требуем, чтобы во главе империи, как и десять лет назад, встал Киссур Белый Кречет. Мы требуем, чтобы чужеземная идея выборов была вычеркнута из указов государства, как не соответствующая духу народа Вей. Так как наша партия выиграла ваши вшивые выборы, вряд ли это требование можно назвать требованием меньшинства народа! Мы требуем безусловной национализации всех предприятий, принадлежащих чужеземцам, и проверки правильности действий других частных собственников. Мы не против предпринимателей: мы против плохих и алчных предпринимателей, которые сосут кровь народа, не заботясь о его благе! Плохих предпринимателей мы будем искоренять, хороших — поддерживать!

— Под плохими предпринимателями, — не выдержал Бемиш, — вы разумеете тех, кто дает взятки не вам, а под хорошими — тех, кто дает взятки вам?

— Молчать! — заорал Ашиник, — Не вам сегодня говорить о взятках, господин Бемиш! После того, как по вашим складам прошлись с телекамерой!

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ, или Премьер-министр в роли международного террориста.

В 19.54 Бемиша впихнули в его собственный «мерседес», и неулыбчивый Ханадар довез его до последнего поста, располагавшегося напротив старой деревни. Деревня как вымерла. Над полем висела пыль, поднятая стайкой пролетевших военных скайеров.

Метров за двести от поста торчал спешно врытый шлагбаум, за ним — антенны, похожие на невиданно вымахавшие в длину лопухи, и целое стойбище военных джипов. А еще чуть подальше, в километре — собственная вилла Бемиша, подарок главы террористов и бывшего первого министра империи…

Двести метров. Двести мэтров от бывшего космодрома, захваченного террористами, до нормального мира, населенного продажными чиновниками и глупыми землянами. Двести метро!, для бывшего директора Ассалахской компании господина Бемиша, несущего на шее портфель с требованием национализации компании и ключ от наручников, которые по-прежнему стягивают сзади его руки. Двести метров — по лицу Бемиша бегали солнечные зайчики и красные пятнышки лазерных прицелов.

Бемиш ступил за шлагбаум. Красные пятнышки погасли, и к нему кинулись люди в военной форме. Впрочем, были и гражданские: в подбежавшем первом человеке Бемиш узнал посла Федерации, Майкла Северина. Бемишу бросилось в глаза отсутствие журналистов.

Бемиша втиснули в автомобиль, и тот помчался по направлению к вилле.

— Как туда попали боеголовки? — заорал на Бемиша человек в полковничьих погонах.

— Это надо спросить Шаваша, — огрызнулся Бемиш, — это его указание про его груз.

— Спросим, — процедил полковник.