Инсептер

– О том, что твой отец инсептер? – рассмеялся Никита. – Лучше не надо! Витсель, конечно, мужик хороший, но вообще акабадоры и инсептеры друг друга недолюбливают. Нет никакой гарантии, что Витсель будет на нашей стороне.

– А что делать тогда?

– Ловить на живца, – Анохин улыбнулся.

Никита вернулся к урокам, а Леша не находил себе места. Эссе о месте «Слова о полку Игореве» в древнерусской литературе было скатано из интернета и тут же забыто. Мышкин ждал ночи. Ждал, когда Никита наконец закончит уроки и они займутся настоящими делами. В десять за окном окончательно стемнело и в коридоре выключили свет, Анохин убрал тетради и учебники в стол, задернул шторы и кивнул Леше: пора.

– Если Люк Ратон в Эль-Реале, об этом должны знать другие эскриты, – сказал он.

– Но другие эскриты подчиняются инсептерам, – пожал плечами Леша. – Как мы на них выйдем?

– Вот именно, – подтвердил Анохин. – Подчиняются инсептерам.

– К чему ты клонишь? – Леша испугался, – Хочешь, чтобы я создал кого-нибудь?

Никита согласно кивнул:

– Он не вызовет подозрения у других и сможет выяснить, куда исчез Ратон.

– А, может, и нет у меня никакого дара! – заупрямился Леша. – Вот ты откуда знаешь, что он у меня есть?

– А как ты думаешь, почему Быков тебя захотел видеть? Записи о тебе появились в Книге Эскритьерры, и к тебе пришел эскрит, чтобы вручить стило. Было такое?

– Ну, было.

– Садись, пиши, – Анохин взял Лешу за плечи и, усадив за стол, сунул ему ручку и листок А4.

– Чего писать? – не понял Мышкин.

– Так, – Анохин кашлянул. – Каждый инсептер создает отдельную точку на карте, чтобы поселить туда своих эскритов. Точнее, использует ту, что создали его предки. Поэтому точка у нас есть – это городок Альто-Фуэго, придуманный твоими предками. Ты ведь читал книгу, знаешь, какой он?

– Я был там, – неожиданно признался Леша. – Жители Альто-Фуэго говорят, тьма накрывает город.

Никита покачал головой и прошептал:

– Значит, времени еще меньше, чем я думал. В Альто-Фуэго уже пришла Черная Вдова. Давай же, пиши.

– Так что писать?! Я так и не понял – я должен что-то придумать или то, что я напишу, уже где-то существует?! – воскликнул Леша.

– Никто не знает, – вздохнул Никита. – Ни один инсептер не скажет тебе, как этот дар работает. То ли инсептер придумывает эскритов, то ли просто где-то берет знания о них. Одно мы знаем точно – если ты сделаешь всё правильно, перед нами появится человек из Эскритьерры, и он будет органичной частью того мира.

– Ладно, умник, – Леша потер переносицу, – достал уже. Иди погуляй куда-нибудь.

– В смысле, погуляй?

– В смысле, вали отсюда, Анохин. Я творец, мне нужно уединение. Как закончу – позову.

Никита вскипел, но молча направился к двери, схватив со стола два последних крекера.

– Не все сразу, – Леша легонько шлепнул его по руке. – Нам, великим, нужна энергия.

Никита засопел, бросил один крекер на стол и гордо удалился. Леша остался один перед пустым листком. Сначала он просто на него смотрел, отмечая, как падает свет лампы, как при ближайшем рассмотрении на идеально белой поверхности видны неровности и шероховатости.

Леша взял стило и облизнул губы. Ну кого он обманывает – это у него-то дар? «Дар должен быть у человека с хорошим почерком, а это точно не я», – подумал Леша.

Он подумал еще раз и написал число. Потом время – 22:31. «По Москве», – вывел Леша в скобках. Стило писало как обычная шариковая ручка.

«Ладно, – подумал он. – Попробую. Что там было в фильме с Мартином Фримэном… была нора, в норе жил хоббит».

* * *

– Американский полицейский Джон Гуттенберг был высоким брюнетом с зелеными глазами, у него были шикарные «банки» и добрая улыбка. Этим утром Гуттенберг проснулся после веселой ночи с ребятами в баре. Они пили всю ночь виски, обезвредив банду наркодилеров…

Анохин отбросил листок и молча сел на кровать.

– Гуттенберг? Ты серьезно? – простонал он. – Шикарные банки?

– Ты дебил, Анохин, – отмахнулся Леша. – Как фамилия актера, сыгравшего главную роль в «Полицейской академии»?

– Я не смотрел «Полицейскую академию», но попробую угадать – Гуттенберг? А я-то на первого книгопечатника подумал. Он, правда, с одной «т»…

– Серьезно? Ни одну не смотрел?

Ничего не ответив, Никита еще раз взглянул на Лешину писанину.

– У тебя всё сводится к описанию, как Джон Гуттенберг бухал в баре. И что? И всё?

– По-моему, круто. А ты скучный, Никитка. Скучный и несмешной.

– Иди сюда, – Никита схватил Лешу и снова усадил его за стол. – Стило давай.

Леша протянул Никите стило. Тот щелкнул два раза, будто это и правда простая ручка, и вдруг стержень спрятался, и на его месте появился острый золотой наконечник.

– Руку давай! – скомандовал Никита.

– Ни за что! – Леша вырвал руку, догадываясь, что тот хочет сделать. – Мне кровь даже сдавать нельзя.

– Нужна капля твоей крови, чтобы поставить точку в тексте, – упрямо возразил Никита. – Поэтому и сдавать ее тебе нельзя. Перельют кому-нибудь – появится новый инсептер.

– А что, в другом месте кровь нельзя взять? Она у меня везде одинаковая!

– Чего?