Инсептер

– Смывай, – скомандовал Леша, когда им удалось сунуть голову Ромы в унитаз и прихлопнуть сверху крышкой.

– Парни, вы что, тут освежитель! – пропищал Быков совсем уж жалко. – Тут…

– Что у тебя с Леей Фишер? – грозно спросил Никита.

– Ты чего несешь, пьяный идиот! – выругался Леша. – Кому нужна наша книга?

– Какая книга?!

Смыв.

– Повторяю для особо одаренных! Кому нужна наша книга? Это мой отец заставил тебя принести ее?!

– Никто не заставлял! – заорал Быков. – Не знаю я ничего про твоего отца! Да что ты делаешь, чертов ублюдок?

– Врешь! Анохин, смывай!

– Не вру! – заплакал Быков. – Не вру!

– Леш, отпускай, он ничего не скажет! – прошептал Никита.

Обессиленный, Мышкин отпустил хватку. Быков закашлялся.

– Провал, – резюмировал Анохин.

Леша кивнул. Он смотрел на мокрого Быкова и ему было жгуче стыдно за свою ярость и чудовищную выходку. Раньше Леше было бы наплевать, но когда весь класс называет тебя Чмышом, учишься жалеть других.

Он хотел извиниться, но не смог произнести ни слова.

Рука Анохина неловко скользнула по плитке, он закричал. Леша схватился за унитаз, уперся ногами в стену, но тоже не удержался. Появившийся из ниоткуда портал с чудовищной силой всосал их в себя.

Dieciocho/ Дьесиочо

Полет был коротким. Сверху что-то треснуло, лицо царапнула ветка дерева, горло перехватило от ужаса.

История повторялась. Леша падал. Только сейчас он не очнулся в душе с орущим Сеней, а беспомощно болтал ногами в районе четвертого этажа. Хрустнув, простыня зацепилась за балконный выступ, и Леша обвил ее руками и ногами, как обезьяна.

– Анохин! – заорал Леша.

– Жив, – прокряхтели снизу. Анохин висел, едва цепляясь пальцами за железный подоконник.

– Сейчас, – Леша подтянулся. – Сейчас…

Стараясь не обращать внимания на треск простыни, он стал забираться по ней, как по канату.

– Руки отваливаются, – простонал Анохин.

Леше повезло: в отличие от многих московских квартир, у Тани балкон не был застеклен. Нащупав ногой безопасный выступ и подтянувшись, Леша перевалился через балконные перила и тут же бросил спасительную простыню Анохину.

– Давай, давай, подтягивайся, – тараторил Леша, затаскивая испуганного друга на балкон.

– Я даже не мог создать портал, руки, я даже не мог отпустить руки, я бы умер, если бы отпустил руки, – повторял Анохин, дуя на красные мозоли на ладонях.

– Что это было? – тихо спросил Леша.

– Кажется, нас пытались убить, – Анохин вытащил телефон с картой ключевых зон. – Смотри, вот Танин дом, тут показано две. Значит, одна в туалете, а другая где-то в воздухе в районе балкона. То есть, кто-то создал два портала и перекинул нас из одного в другой. Порталы отложенные, то есть их создали раньше, чем мы пришли. Это кто-то опытный.

– Эскрит? Акабадор?

– Не знаю, – Никита взлохматил волосы. – Не знаю. Но он явно бывал у Тани раньше. Ведь он знал точное расположение зон.

– Рома?

– Вряд ли, – Никита покачал головой. – Он же бездарный, забыл? Бездарные не могут создавать порталы, тем более такие сложные!

Их прервали.

– Ну и что это такое? – балконная дверь отворилась, и в проеме показалась Лея Фишер. Ее черные губы были сжаты в ниточку.

– Опять нас под трибунал сдаст, – прошептал Никита, и Леша фыркнул: ну как можно кого-то любить и при этом бояться?

– И как вы тут оказались, Никитушка? Напились и порталами балуетесь? А знаешь, что за это бывает? Не хотите объяснить свое поведение?

Никита нервно грыз заусенец на большом пальце.

– Повторяй за мной, – как можно тише сказал Леша. – Лея, объяснять свое поведение нам должна ты. Ну же.

– Лея, – немного неуверенно начал Никита. – Объяснять нам… свое поведение должна ты.

– Что? – Лея сморщила нос.

– Мне противно, что ты связалась с кем-то вроде Ромы Быкова.

– Мне противно, что ты связалась с кем-то вроде Ромы Быкова, – эхом повторил Анохин.

– Я думал, ты сильная личность и умный человек. Я разочарован в тебе.

– …Я разочарован в тебе.

Лея хлопнула глазами и по-рыбьи открыла рот, силясь вставить хоть слово.

– Да это не твое дело, Никитушка, – наконец проговорила она. – Рома – не инсептер, это все знают.

– Дело не в том, инсептер он и или нет. Дело в том, что он трус, – с удовольствием закончил Леша.

– Дело в том, что он трус, – громко повторил Анохин и неожиданно выкрикнул: – Знаешь что? Мы макнули его башкой в унитаз и смыли! Раза два! Или три! И вообще, хватит называть меня Никитушкой! Бесит!

– А ну пойдем, – Леша потащил брызгающего слюной Анохина в комнату. – Вот кто тебя за язык тянул! Ну будет Рома теперь «парень-башка-в-унитазе»!

– Нашелся защитник!

Лея так и осталась стоять с приоткрытым ртом.

– А теперь, – Леша подтолкнул Никиту к выходу, – ты идешь ровно и ни на кого не смотришь! Мимо! Пошел!

И они пошли. Десятки глаз проводили их с любопытством, а хозяйка квартиры Таня Бондаренко молча открыла входную дверь.

– Ну, вы не злились бы так, ребят, – сказала она почти примирительно. – Ромка, он, конечно, тот еще чудак, но даже не знаю, что вы не поделили. Леша, тебе дать футболку или куртку?

Но Мышкин гордо перекинул драную простыню через плечо.

– Никита, ты ушибся? – мягко спросила Таня.