INSIDЕR

Моя память под воздействием обезболивающих и восстанавливающих препаратов играет со мной злую шутку, подкидывая картинки из прошлого, которые заставляют мое сердце сжиматься от боли. Мы все оглядываемся назад, в поисках причин к тому безумию, что творится в наших жизнях сейчас. Нас интересует вопрос: «За что?», «Почему?» и «Когда это кончится?». Но нам не узнать ответа, не сейчас и точно не завтра. В периоды сравнительного равновесия и спокойствия, мы начинаем думать, что знаем себя, но малейшая стрессовая ситуация обнажает прорехи, которые говорят об обратном. Я тоже был одним из этих наивных идиотов. Я считал, что научился носить броню, что неуязвим и закален в тех битвах, в которых проигрывал или одерживал победу. Мне столько раз приходилось выживать, падать и ползти наверх, что я практически чувствовал, как невидимые доспехи закрыли все слабые места, сделав меня почти таким же непробиваемым, как Перриш. Таким же, как Перриш… Неужели это все, к чему я стремился — быть похожим на него?

Но я никогда не смогу достичь поставленной цели, у меня нет и сотой доли его дара, а иначе я не могу объяснить причины его влияния на людей, умение вести за собой массы, контролировать чужие мысли, заставлять воспринимать его волю за свою собственную. Я тоже поддался этому сверхъестественному воздействию. Но я никогда не был слеп, и всегда видел, что представляет собой Рэнделл Декстер Перриш. Только это ровным счетом ничего не меняет.

Вспоминая трагическую цепочку событий, которая привела меня к Рэнделлу, я не могу не думать, что в нашей встрече было нечто роковое. Я не верю в судьбу, но то, что случилось шесть лет назад не может не наводить на мысль о мистическом проведении, которое другие бы сочли стечением обстоятельств.

Однако, первым в моей жизни появился не Рэн, а его мать.

Корнелия Перриш.

Женщина, тайна которой так и не была разгадана. Ни при ее жизни, ни после ее трагической смерти. Женщина, ослепившая меня своей внутренней энергией. Женщина, взгляд которой проникал в потаенные задворки сознания, видел насквозь. Корнелия Перриш не была шарлатанкой, и она не была безумна. Только те, кто хоть раз видели ее лично и говорили с ней, знали, насколько феноменальными были ее способности. Но я уверен, что даже она так до конца и не поняла, что за монстра выпустила в этот мир.

В тот день, когда я пришел к ней, она была единственной надеждой спасти от полного краха жизнь моей семьи.

Я родился в Квинси, неблагополучном районе Кливленда, где зашкаливает преступность, в том месте, где свою власть устанавливают криминальные и аморальные личности, диктуя свои правила и наказывая несогласных, делая жизнь и без того несчастных людей еще хуже. Другими словами, я родился в грязном болоте, выбраться из которого дается шанс единицам. Я старался не обращать внимания на мрачных немногословных типов, которые приходили к отцу в любое время дня и ночи, на его долгие отлучки и слезы матери по ночам. Наверное, если сравнивать с другими, то я везунчик. У меня, по-крайней мере, была семья, и я любил своих родителей и младшего брата, который родился со сложным диагнозом. Отцу приходилось играть по правилам, которые диктовала жизнь в тех условиях, в которых мы оказались. Никто не виноват. Это был наш дом, и мы просто выживали, как тысячи других. Если проводишь детство среди таких голодранцев, как ты сам, в бесконечном поиске халявной еды, лазая по помойкам возле крупных магазинов, подворовывая по мелочи в супермаркетах и на рынках, если твой отец открыто торгует дурью, мать пьет от отчаянья, а брат каждый день находится на волосок от смерти — в таких случаях начинаешь радоваться мелочам, ценить небольшие поблажки судьбы. Я хорошо учился, но в той школе, которую я заканчивал, получить нормальные знания, с которыми можно пойти дальше, было нереально, на репетиторов у меня не было денег, и значит, как другим подросткам района, мне предназначено сгинуть на грязных улицах. Но все это казалось таким неважным, когда я приходил домой и смотрел на своего брата, который практически не рос и в три года весил чуть больше восьми килограммов. Люк родился с врожденной патологией кишечника, и если бы ему вовремя поставили диагноз и оперативно провели операцию, то все его мучения закончились бы к полугоду. Но наши больницы не отличаются высоким уровнем обслуживания и качества медицинских услуг. Люку не повезло. Несколько операций прошли неудачно, и питание он мог получать только через катетер. Ему требовался особенный уход и наблюдение врачей, но на все это у нашей семьи не было денег. Только-только хватало на специальное питание для Люка и медикаменты, которые ему придется принимать на протяжении всей жизни.