Инсомния 4

— Аномальный источник, — понял я. — Куча эфира внутри.

— Именно. Стоит только источнику сформироваться в теле, как он начинает расширяться. Лет двадцать-тридцать и ты по силам сравнишься с магистром, даже если вообще ничего делать не будешь. Только мастерства и опыта не доставать будет.

— Поэтому мне в обучении все так легко давалось? Некоторые вещи я постигал за считанные дни, хотя другим студиозам на это требовались месяцы. А я сваливал на обстоятельства и угрозу смерти.

— Нет, точно обезьяна. Как эфир может дать какие-то способности и навыки? Это в тебе просыпалась память Неуязвимого. Твоя прошлая инкарнация в этом мире.

— А вот сейчас не понял. Я же ничего не помню из этой самой… Инкарнации. Почему я все забыл? Почему я не помнил в том мире, как был в этом?

— А память, это что по твоему? Откуда она должна взяться? По щелчку пальцев в голове появиться? Ты в школе нейрофизиологию проходил вообще? Память, она тут, — Эрик постучал пальцем себе по голове. — Мириады совозбужденных нейронов и синаптических связей, формирующихся в мозгу, структурная фиксация нейронных сетей, установка ассоциаций между нейронами, белковый синтез, клеточная адаптация, биохимические системы клетки и куча других умных слов, которых ты не поймешь. Вот, что такое память. Невозможно сдохнуть в одном мире, перенестись в новое тело в другом мире и при этом все помнить. Если уж начитался сказок, так хоть не неси подобный бред.

— Хочется тебе треснуть, если честно, но ты продолжай.

— Твой сон. Вот, что действительно важно. Это как облачное хранилище. Резервная копия. Астральное тело, душа, эфирный план, называй это чем хочешь, но сон копирует твои воспоминания, а затем передает обратно человеку. Поэтому со временем память возвращается. В моем случае, как и у Странников, я начал вспоминать родной мир. Ты же во второй раз перенесся в своем физическом теле, так что начал вспоминать жизнь Лаэра Неуязвимого. То, что не мог вспомнить там, в пустом мире, далеком от магии. Впрочем, знавал я одного Странника, который умудрялся вспомнить свои реинкарнации даже так. Правда, он впадал в кому на несколько недель, чтобы его сознание пробилось в мир снов хотя бы на короткий миг. Но это скорее исключение.

— Погоди, получается, когда мой сон сольется со сном Неуязвимого, я все вспомню?

— Не знаю, — пожал плечами Эрик. — Твой случай уникальный, ты первый человек, прошедший между мирами в своем физическом теле. Ты и те бедолаги, которым не повезло оказаться с тобой рядом в тот момент. Печать призыва в месте силы в ночь сближения. Этого ритуала достаточно лишь для призыва сознания, а не тела. В твоем же случае нужна была связь и чудо. Связью оказалось твое же сновидение, что принадлежало тебе еще в тот раз. И твоя же оболочка. Что послужило чудом — даже представить не могу.

Я вспомнил то видение, что показал мне Хоуп в круге камней. Рыжая женщина, Убо и Врум, отправляют какой-то сигнал в мир с зеленой луной и парящими китами. Оттуда он идет еще куда-то, а затем появляется пятнадцать людей в кругу камней. Значит, тот мир с зеленой луной существует на самом деле? Это он стал катализатором, который Эрик называет чудом?

Я посмотрел на Хоупа, который молчаливо смотрел в землю весь разговор, впитывая каждое слово. Но меня в этой речи зацепило другое.

— Моя оболочка? — спросил я серьезно.

— Это тело, — Эрик довольно махнул рукой на свое лицо. — Любому сознанию нужно подходящее вместилище. Не занятое чужой душой, желательно не обремененное чужими воспоминаниями. Способное перенести процесс адаптации сознания. Подготовленное тело. То, в чем Неспящие действительно поднаторели, так это в создании гомункулов, предназначенных для перемещения сознания из другого мира.

— Но Убо…

— Всего лишь оболочка, оставшаяся после твоей смерти. Тебя не совсем убили, скорей выпнули твою душу и она вернулась в свое родное тело. А гомункулу остались только синапсы и нейроны. Но даже в таком виде в нем зародилась жизнь. В каком-то смысле он ребенок, рожденный из остатков твоей души. Твой эфирный сын, если немного удариться в лирику.

— И много таких… Гомункулов?

— С учетом того, что и ты, и я, отказались от бесконечных смертей во имя чужого мира, то Неспящие должны были создать кого-то третьего. А раз Воронью Стену до сих пор штурмуют твари, прущие из разлома, а Архитектор пытается поработить мир, то либо они еще не успели это сделать, либо им снова не удалось. В любом случае гомункул — сложная штука, даже я пока не научился их создавать.

— Так Архитектор не из мира снов?

— Без понятия, мне все равно.

— А разлом близ Сумрачного Архипелага? Говорят, это ты учинил катаклизм, убив дремлющего.

— Нет, это дремлющий продался одной из темных сущностей и пытался призвать ее в этот мир. Но вместо этого он призвал Джу и Ши. Которых, не помешало бы вытащить из Лоремской темницы, кстати. Да, дремлющего, между прочим ты убил, а не я. Что ты так смотришь? Мне нет резона врать, скоро ты и сам вспомнишь.