Инсомния

— Нет, нет, нет, — отмахнулся он. — Я же слепой, сам сказал. Какой из меня боец? Будешь сражаться с моим сновидением.

Он махнул рукой и пространство между нами неуловимо поплыло. В одну сторону, затем в другую. Туда-сюда. Как будто раскачивается из стороны в сторону. И вот я уже вижу знакомые чешуйчатые очертания бронированной твари.

— Ах ты сволочь, — прошипел я, доставая кочергу. — Сновидение, значит?

Ящер расплылся в атаке, и двигался он в этот раз куда быстрее, чем раньше. Я успел нанести удар, но противник просто поднырнул под кочергу.

Я опустил взгляд и уставился на рукоять, торчащую из моей груди. Просто смотрел, неверящим взглядом и не понимал, что происходит.

— Для первого занятия достаточно, — произнес наставник без всяких эмоций. — Если успеешь доползти до крыла Проводящих и найти целителей, то приходи завтра. А если нет… Ну, не придется тратить время на бездаря.

— Ублюдок, — просипел я, харкая кровью и разворачиваясь к кристаллу.

Надо зачерпнуть эфира. Хоть немного, чтобы накинуть сон. Отсюда до целителей идти минут десять, а в моем нынешнем состоянии и того больше.

— Не боишься получить метку? — прошипел я злорадно. — Это не случайность. Ты же меня убить пытаешься.

— Было бы чего бояться, — отмахнулся седой.

Его фигура пошла рябью, очертания расплылись, детали одежды исчезли, а сам он, словно бы стал выше и больше. Наставник накинул свой сон и посмотрел на меня чистым взглядом зеленых глаз.

А его лицо обрамляла черная татуировка, сплетенная из тонких линий, сложенных в знакомый узор.

Глава 21. Я перенёс шесть мечей, два кинжала, три прута арматуры, множество страданий и потерю самоуважения

Что может быть лучше после сквозного смертельного ранения, чем горячая ванна? Вода расслабляет мышцы и тело, струится вниз, щекоча кожу, проходит сквозь открытую рану туда-сюда.

Еще немного сковывает движения, не дает пошевелиться, проникает в каждую пору. Вода шевелится и елозит по моим внутренностям, доставляя не самые приятные ощущения.

— Не дергайся.

— Эй, Док, а должно быть так странно? У меня как будто в груди что-то шевелится.

— Это Заноза.

— Заноза?

Поверхность воды поднялась бугорком, появились круглые глаза и рот. Вода всплеснула отростком из… воды, помахав мне и произнеся:

— Ноза. Ноза-заза.

— Врум-врум, — поздоровался я со сновидением… воды?

Док продолжал делать странные пасы руками над поверхностью, отчего шевеление внутри лишь усилилось. Но пока я лежал в ванне в его кабинете, я мог нормально дышать и даже говорить. И даже удивляться наличию полноценной чугунной ванны в медицинском кабинете.

Целительском, прошу прощения. Тут это называется комната целителя, а Док работает в академии.

Вода, это жизнь. Она очищает, омолаживает, избавляет от всего лишнего. Я как раз смотрел на лишнюю дыру в своем теле, которая затягивалась прямо на глазах. Ну реально кудесник.

— Эй, Док, подскажи, слепой ловец может видеть?

— С Кастером познакомился?

— Кастер?

— Пожилой магистр с факультета Шики. Ты, видимо, его новый ученик.

— Скорее мальчик для битья, — вздохнул я. — То есть все знают, что он Шики? И как он еще жив-то?

— Сложно сказать. Во-первых, его хрен убьешь, уж поверь, я многих лечил, кто пытался.

— Всех вылечили?

— На удивление. Приползали, как ты, прямо одной ногой в вечных грезах. Но всегда живыми. И всегда в таком состоянии, что еще можно было спасти. Некоторых его сновидение притаскивало, других, как тебя, сопровождало.

— Какая невероятная забота. А во-вторых?

— Что во-вторых? — Док неотрывно колдовал над моей рукой, застрявшей в каком-то ледяном коконе.

— Ты сказал, что его во-первых хрен убьешь.

— Ну да, он же Шики. Ходит слух, что он из Шепчущих. Был.

— Это кто? Какой-то Дом?

— Гильдия Шики. В вольном городе сидят, Краун который. Если метку получишь, тебе только туда дорога, но лучше сдохни, чем к ним, мой тебе совет.

— Так что во-вторых?

— Терновая клятва. Древняя и безотказная штука. Уж не знаю в чем он там поклялся, но нарушить терновую клятву невозможно. Скорей всего он больше не может убивать и прочее, потому и жив.

— Нормально устроился, — кивнул я. — Прямо индульгенция и отпускание всех грехов.

— Говорю же, не знаю, что там и как. Да не дергайся ты, — Док хлопнул ладонью по воде, подняв тучу брызг.

— Да он мне легкое щекочет, — извернулся я. — Изнутри.

— Значит так надо, а ну замри!

Вода превратилась в лед, так что я оказался замурован в ванне и вообще не мог пошевелиться.

— Эй, ладно, ладно. Давай обратно теплую, я буду паинькой.

— Вот сразу бы так.

— Бубенчики мерзнут, вредно же.

— Слушай, не знаю, чем он прославился в прошлом и за что свою метку получил, но мужик он вроде нормальный. Я давно здесь работаю, многое повидал.

— Учеников мечами протыкать, это нормальный называется?

— Ну, обычно только режет. Наверное, ты ему понравился.

— Обычно? У него еще ученики есть?

— Нет, он у Защитников фехтование ведет. Но там обыденно как-то, трех-пятерых порежет за занятие и все. Ничего такого.

— Хороший тамада.