Инспектор и бабочка

– Мне трудно сказать. Но испытать воздействие этого растения на себе можно и без религиозной церемонии. В порядке чистого эксперимента. Есть масса свидетельств путешествующих по Африке европейцев, начиная с бельгийских и голландских колонизаторов и миссионеров.

– И все они видели божества?

– Все они видели мертвых и разговаривали с ними.

– Мертвых?

– Своих мертвецов. Ушедших близких.

Ушедшие близкие.

К ним можно отнести деда и бабку Икера. Их отношения с внуком не всегда складывались просто, но Икер скучает по ним. Альваро Репольес тоже был близким. Близким другом, который ушел. Неплохо было бы поболтать и с Альваро. Узнать, что же на самом деле произошло с ним в последние два года. Расспросить о чипе в его голове. Выяснить, почему он перевоплотился в англичанина Кристиана Платта и перестал рисовать. А если он не перестал рисовать, что стало темой его рисунков? И где их можно найти? И что означает татуировка у него под коленом?

– Скажите, Энеко, у исповедующих религию бвити есть отличительные знаки на теле?

– Вы имеете в виду…

– …Татуировки, да.

– Определенные виды татуировок, скорее, указывают на принадлежность к тому или иному племени, а не на принадлежность к тому или иному культу. Вообще, африканцы очень трепетно относятся к тату. Мужчина без татуировки или шрамирования никогда не станет хорошим охотником, женщину без них может ждать неудачное замужество или проблемы с вынашиванием ребенка. Татуировки – это вид оберега, они привлекают добрые божества и отпугивают злые…

– Если я или Иерай… Кто-нибудь из нас… Пришлет вам снимок одного тату, вы сможете сказать, что оно означает?

– Я смогу точно сказать, африканская это татуировка или нет. А все остальное… Впрочем, присылайте ваше тату, посмотрим. У Иерая есть мой электронный адрес.

– Отлично.

– Что еще вас интересует?

– Большинство ответов я получил, но если вскроются новые обстоятельства дела… Вы позволите обратиться к вам еще раз?

– Конечно. Я бываю здесь ежедневно…

– До шести вечера, я уже в курсе.

Приходится признать, что, несмотря на угрюмую внешность, Энеко Монтойя оказался не мизантропом, а вполне контактным человеком и приятным собеседником.

– Можно и мне задать пару вопросов, инспектор?

– Валяйте.

– Что за преступление вы расследуете?

– М-м… Убийство. Вы позволите не утомлять вас подробностями?

– Я понимаю, да. Убитый как-то связан с Африкой?

– Возможно, но это еще предстоит выяснить.

– А то окно… С видом на дождливые сумерки среди ясного летнего дня… Его так никто и не попытался открыть?

– Оно было заколочено, вот и все.

В другом окне, том, что находится сейчас перед глазами Субисарреты, – живет своей жизнью площадь Ласта и по-прежнему покачиваются мачты яхт у пирса. И…

Вот этого Субисаррета уж точно не ожидал!

Метрах в пятидесяти от «Аита Мари» он видит тех, о встрече с которыми думал с самого утра. Всю троицу в полном составе – черного принца крови, маленького ангела и русскую. Троица прогулочной походкой медленно удаляется в глубь пирса, такой шанс Субисаррета просто не имеет права упустить!

– Я еще свяжусь с вами, Энеко, – бросает Субисаррета и поднимается с места.

– Всего доброго, инспектор!..

Глава восьмая: яхта «Candela Azul», Сан-Себастьян, 24 июля, 15 ч. 40 мин. по среднеевропейскому времени

…Это была прогулочная яхта, – не слишком большая, но и не маленькая. Не слишком новая, но и не старая, отделанная темным деревом, с надписью «Candela Azul» на корме.

«Голубая свеча», а может, «Синий огонек», а может, «Лазурный светлячок», чем поэтичнее, тем лучше: все-таки яхта, а не автомобиль.

Кричать «Погодите!» было как-то унизительно для полицейского инспектора, и, чтобы нагнать троицу, Субисаррете пришлось ускориться. Последние десятки метров он почти бежал, обдаваемый ветром, дующим со стороны бухты. Не слишком сильным, но ощутимым. К «Candela Azul» он поспел как раз вовремя: русская и ангел уже стояли на борту, а Исмаэль отвязывал канат от металлического кнехта.

– Привет! – сказал Субисаррета. Не находящемуся на расстоянии вытянутой руки Исмаэлю (что было бы логично), а Дарлинг.

Саксофонист застыл с канатом в руках, а Дарлинг улыбнулась. Как показалось Субисаррете, несколько вымученно, не очень-то вы мне рады, голубчики!..

– Здравствуйте, инспектор, – вежливо-отстраненно произнесла Дарлинг. – Какими судьбами?

– Чистая случайность. Встречался кое с кем неподалеку и увидел вас. Ведь я так и не дождался вашего звонка утром…

– Ах, да. Кажется, я обещала позвонить. Совсем забыла об этом.

Папоротники никогда ничего не забывают. К тому же все трое гостей Сан-Себастьяна проживают в гостинице, где произошло убийство. Их номера расположены как раз напротив злополучного номера двадцать шесть: такое и захочешь – из памяти не выкинешь.

– Я здесь всего лишь для того, чтобы напомнить…

Несколько секунд Дарлинг о чем-то раздумывала, а потом снова улыбнулась, на этот раз – чуть искреннее, чем раньше: