Инспектор-призрак

Руори оценил ситуацию. Дирижабль с подветренной стороны продолжал маневрировать, обходя товарища, которого ветер сносил к левому борту. Руори поднял мегафон ко рту, и его голос, пройдя через усилитель на солнечных батареях, громом раскатился над кораблем:

— Слушай меня! Сожгите второй дирижабль, не давайте ему бросить крючья! Рубите тросы, отбивайте атаку абордажной команды!

— Стрелять? — спросил Хити. — Лучшей позиции у меня не будет.

— Стреляй!

Гарпунер нажал на спуск катапульты. С рокотом распрямилась пружина. Зазубренная стальная мачта пробила днище гондолы и крепко застряла во внутренних планках.

— Накручивай! — рявкнул Хити. Его огромные, как у гориллы, ладони уже сжимали рукоять коленчатого вала. Двое его помощников как-то умудрились пристроиться рядом и помогали.

Руори соскользнул по футоксным вантам и прыгнул на кафель. Здесь приземлился один небоход, второй следовал за ним, еще двое скользили по тросу. Пират, босоногий и ловкий, балансировал на брусе не хуже любого матроса. Он обнажил меч. Руори нырком ушел от просвистевшей над головой стали, рукой поймал кренгельс-кольцо и завис, рубанув абордажный трос топориком. Пират сделал новый выпад. Руори вспомнил Трезу, наотмашь полоснул лезвием топора по лицу пирата и пинком послал противника вниз на палубу. Потом снова ударил по тросу. Крученые кожаные волокна были прочны, но и топор был очень острый. Наконец трос змеей полетел в сторону. Освободившийся гафель едва не выдернул пальцы Руори из суставов. Второй небоход сорвался, ударился о надстройку внизу и остался лежать в ореоле красных брызг. Скользившие по тросу двое пиратов остановить падение не смогли. Один упал в море, второго расплющило о мачту.

Руори занял надежную позицию верхом на гафеле и перевел дух. Легкие жгло. На вантах, перекладинах, внизу на палубе кипел бой.

Расстояние до второго дирижабля становилось все меньше.

С кормы запустили змея. Корабль шел против ветра, и поток воздуха, подхватив коробку змея, поднял его над кормой. Атель пропел команду и переложил штурвал. Несмотря на бремя прицепившегося дирижабля, “Дельфин” послушно подчинился рулю. Змей был уже высоко, и по шнуру побежали “письма” — горящие кусочки бумаги.

Пропитанный китовым жиром змей вспыхнул.

В этот момент дирижабль повело в сторону, и пороховой заряд змея взорвался внезапно и напрасно, не причинив воздушному кораблю вреда. Атель в сердцах выругался. “Дельфин” лег на новый галс. Второй змей, уже запущенный и уже горящий, попал в цель. Заряд сдетонировал.

Из пробоины в баллоне дирижабля ударил горящий водород. Взрыва не произошло, просто дирижабль оказался в венке лепестков пламени. В слепящем солнечном свете пламя казалось бледным. Появился дым — это загорелся разделяющий газовые ячейки пластик. Словно усталый метеор, пылающий дирижабль медленно ушел к волнам.

Товарищам погибшего экипажа на первом дирижабле не оставалось выбора, только как перерезать оставшиеся абордажные тросы и оставить десант на произвол судьбы. Их капитан не знал, что на “Дельфине” было только два змея. Пару раз с дирижабля ударили в отместку из катапульт, потом ветер быстро понес его к корме. Маурийский парусник, выпрямившись, закачался на ровном киле.

Враг мог планировать новую атакую или решил отступить. Руори не устраивало ни первое, ни второе. Он поднял мегафон:

— К лебедкам! Подтягивайте мерзавцев! — И он полетел по вантам вниз на палубу, где еще кипело сражение.

К тому времени Хити с командой всадил в гондолу дирижабля три основных и полдюжины малых гарпунов.

Их тросы, поблескивая, как жилы, тянулись к кабестану на корме. Опасаться перегрузки не было причин. “Дельфин”, как любой маурийский парусник, строился с расчетом на полной самообеспечение в плавании. Парусник уже не раз укрощал могучих китов, подтягивая морских великанов к борту. Дирижабль был пушинкой в сравнении с ними. Но нужно было спешить, пока команда не поняла, что происходит, и не отыскала способа освободить корабль.

— Тохиха, хихоха, итоки, итоки!

Зазвенел старинный напев гребцов каноэ. У кабестана ритмично затопали матросы. Руори спрыгнул на палубу, заметил, как на одного матроса насел небоход с мечом, и ударом топора в затылок раскроил налетчику череп. Бой был недолгим, силы были не в пользу людей Неба. Но полдюжины матросов получили тяжелые ранения. Руори приказал бросать уцелевших пиратов в лазарет, а своих раненных отправил вниз, к анальгетикам, антибиотикам и воркующим доньитам. Потом быстро подготовил команду к следующему этапу.

Дирижабль уже подтянули почти к бушприту. Его катапульты были теперь неопасны. Пираты, грозно потрясая оружием, выстроились на галерее. Количеством они раза в три-четыре превосходили команду “Дельфина”. Руори узнал одного, высокого, с соломенными волосами, с которым дрался возле дворца. Это было словно во сне.

— Подогреем? — спросил Атель.

Руори поморщился.

— Придется. Но постарайся не зажечь сам корабль. Мы должны его захватить.