Инспектор Вест и дорожные катастрофы

— Не знаете, больше ничего не пропало, — драгоценности, что-нибудь в этом роде?

— У нее не было ничего особо ценного. Практически они были бедняки. Постепенно им пришлось продавать фамильные вещи, чтобы не умереть с голоду. Однако, они до сих пор остаются крупнейшими подписчиками на все местные благотворительные мероприятия.

— Короче говоря, мотив неизвестен, — согласился Конноли. — Разумеется, меня тоже все это поразило. Я понимаю, что парень мог бы сделать подобный погром в комнате в поисках денег, но какого черта ему понадобилось сжигать газеты? Ума не приложу, а вы?

— Ничего не понимаю, — ответил Роджер. — Знаешь, Джем, поручика эти обгорелые бумаги нам. Я вызову ребят из Ярда, пусть они над ними поколдуют. Скажи, этим телефоном можно воспользоваться?

Когда Конноли сказал «да», Роджер набрал номер Белого дома 1212 и переговорил с Кортландом, который обещал прислать работника технического отдела и специалиста по бумаге.

— Благодарю, — сказал Роджер. Он еще раз обшарил комнату глазами, потом взял карандашный набросок положения упавшей женщины. Голова у него была наклонена к одному плечу, мысли полностью заняты разбираемой проблемой. — Где были самые серьезные увечья?

Конноли ответил очень медленно:

— Трудно сказать. Она зверски избита — задняя часть головы, виски, лоб и верхняя половина лица. Похоже, что парень впал в неистовство. Но есть еще один любопытный момент. Скажите, вы когда-нибудь строите гипотезы или ждете, чтобы вам все стало ясно?

— Если ее так жестоко избили, почему же она осталась жива? — спросил Роджер, потянувшись за медицинским свидетельством. — Ага, большинство увечий поверхностные, кровоподтеки, но ни одного повреждения черепа, кроме, кажется, одной трещины. Отчасти это объясняется орудием избиения, не так ли? Похоже на велосипедную цепь, верно?

— Правильно, — сказал Конноли, — у нее на щеках ясно видны следы отдельных звеньев. Он бил ее по голове, как настоящий дикарь, а когда она потеряла сознание, повел себя, как сумасшедший, и учинил весь этот развал.

— Избави меня бог от гаданий на кофейной гуще, но кто-то сильно не любил ее, потому что это не было сделано только из корыстных целей. Если, конечно, — добавил Роджер, заметив огонек в глазах Конноли, — какой-то хитрец не явился сюда для ограбления, а постарался придать делу вид личной мести.

Конноли промолчал.

— А что в отношении остальных помещений?

— Ничего не тронуто, — ответил Конноли, — но давай сходим, посмотрим.

Он пошел вперед. Двадцать минут были посвящены тщательному осмотру всего дома. Они остановились у слухового окна и разглядели следы изнутри и снаружи, где, как правильно говорил Конноли, виднелись царапины на кирпичах и пилястрах, поддерживающих навес. Они говорили о том, что кто-то влез наверх. Однако они не обнаружили ничего такого, что можно было бы назвать «вещественными доказательствами».

— У Киттов имеется пара приходящих работниц, одна из них — старая служанка, вторая — сравнительно новая, — продолжал Конноли, — я сам разговаривал с ними сегодня утром, но ничего путного не узнал. Нажимал на то, что миссис Китт должен кто-то ненавидеть, чтобы с ней так поступить, но они ответили то же самое, что и я: у миссис Китт нет ни одного врага в целом мире. Конечно, насколько это нам известно, — сухо добавил Конноли. — Что ж, придется охотиться на тайных врагов, Красавчик?

— Давай возвратимся в ту комнату, где на нее напали, — сказал Роджер. — Когда они отправились, он добавил: — Боюсь, Джем, у меня плохие новости для тебя.

— Ты не должен мне их говорить. Давай, займемся этими газетными вырезками, сложим то, что возможно. Поможем твоим Ярдовским ребятам восстановить золу в подзольнике и, даст бог, они сумеют обнаружить хоть какие-нибудь улики. Да, нам надо искать человека, который до глубины души ненавидит миссис Китт, а ведь это может быть человек, которого она помогла упрятать в тюрьму, не правда ли, Красавчик?

— Если бы ты был несколькими годами моложе, ты мог бы пойти работать инспектором в Ярд. Справился бы! Ну, что-же, примемся за дело.

— На это уйдет порядочно времени.

— Мы можем попросить прислать парней из Ярда.

— Не стоит тебе заниматься такой черной работой, ты должен держать фасон, — насмешливо сказал Конноли. Он стоял и снова оглядывал картину погрома. Затем заметил, что мимо окна прошел молодой полицейский, и у него просветлело лицо. — Вот Пай с фотографиями. Наблюдательный малый. Мне будет интересно позднее узнать твое мнение о нем.

Роджер рассеянно протянул «э-э», согнувшись почти вдвое, чтобы прочесть что-то в газете. Очевидно, что там были напечатаны некоторые «шедевры» из выступлений мирового судьи миссис Китт. Видимо, она сама собирала газеты, вырезала из них статьи, а затем подбирала в книги. Один подзаголовок и привлек внимание Роджера. В этот момент, некстати для него, донесся голос Конноли:

— Могу поспорить, что ты не слышал ни одного слова?