Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц.]

— Скоро ты будешь плакать и мечтать о быстрых колесах, идиот! Чтобы поскорей спастись, когда на твоем заду будет висеть Вест! После той глупости, которую сделал Темби…

Ребурн снова сел на прежнее место. Он усиленно старался держать себя в руках, чтобы спокойно продолжать разговор.

— А! И Темби тоже? — Он, насмехаясь, подул на свои ногти, прежде чем протереть их о шелковую рубашку. — И что же, по-твоему, плохого сделал Темби, о чем ты хочешь сказать мне? Я, наоборот, нахожу, что он ликвидировал Брауна очень квалифицированно.

— Если бы дела велись, как следует, Пол, никогда бы не было нужды наряжать Еву и ликвидировать Брауна. Ты бы никогда не стал сам убивать Хеливела: это дело Темби. Хеливел должен был исчезнуть, я с тобой совершенно согласен. Но это стало бы одним-единственным преступлением, и нам нужно было держать Темби на поводу так крепко, как паяца на веревочке. В то время как теперь…

— Георг, — сказал Ребурн с бледной улыбкой, — ты испытываешь мое терпение.

— А ты слишком надеешься на свое могущество!

— Глупости!.. — Красивое и умное лицо гангстера исказилось от злости и так переменилось, что его собеседник остался стоять с открытым ртом. Ребурн продолжал с большим воодушевлением, воспевая свое могущество. — У меня длинные руки, Георг. У меня повсюду свои: в министерствах, в Белом доме Америки и вообще повсюду, где мне надо!.. И ты хочешь, чтобы несколько несчастных полицейских меня испугали. Ну и ну! Ха, ха! Одним дуновением, одним жестом, старина, движением пальца я пущу весь Скотленд-Ярд на воздух! Аль Капоне когда-то распоряжался Чикаго… Кто знает, Георг, может, я буду таким же сильным человеком в Англии? А? Энергичный сильный человек, неизвестный широкой публике! В котором наша бедная страна так нуждается. Да, почему бы нет?.. Политика и деньги — это все. А политика может поднять меня на вершину…

Ошеломленный Уерендер открыл маленький бар из палисандрового дерева.

— Выпьешь что-нибудь, Пол?

Его голос был тих и полон отцовской нежности.

— Виски, — ответил Ребурн, как бы очнувшись от грез.

Больше не было произнесено ни слова.

Спустя несколько минут, когда Уерендер раздевался в своей комнате, в дверь тихонько постучали и, не дожидаясь ответа, с грациозностью бегемота вошла мамаша Весли.

— А! Это ты! А я-то думал, куда же ты запропастилась?

Тройной подбородок задрожал, когда она, чтобы ответить, поспешно проглотила карамель.

— Я была в коридоре и подслушивала под дверью кабинета.

— Я так и думал, — холодно сказал деловой человек.

Мамашу обуял хохот, от которого вся ее огромная туша заколыхалась, как желе. Она села на кровати, застонавшей под ее тяжестью, мимоходом похлопав по щеке своего соучастника.

— Пол прав, мой маленький Георг, ты слишком беспокоишься. Но во всем, что касается прекрасной Евы, я полностью с тобой согласна. Так не может продолжаться.

— Что ты хочешь, чтобы мы сделали? — плаксивым тоном проговорил Уерендер, — ведь ты его слышала? Он влюблен, как студент Итона.

Она отвратительно рассмеялась.

— Я, может быть, смогу подсказать тебе маленькую идею: нежная и чистая Ева скомпрометирована с другим мужчиной… Ну как?.. Мальчики из Итона этого не любят!

Мумия казалась довольной.

— Мамаша, ты — гений!

— Ты ничего нового мне не сказал.

Она вышла из комнаты и тихо закрыла за собой дверь.

Ночь была спокойной: время от времени какая-нибудь машина замедляла ход на углу авеню. Георг Уерендер лежал на спине с широко открытыми глазами. Он никак не мог заснуть. Слабый свет фонаря отражался на потолке в виде темного и угрожающего пятна. Большой, сильный человек… Боже мой! Пол совершенно помешался! Все шло так хорошо в прежнее время, когда трое дельцов полностью контролировали прибрежные туристские предприятия и злачные места, которые давали им возможность выгодных мошеннических операций. Да, это было чудесное время! Большое дело… Они жили в лучших отелях, особенно не зарываясь, из боязни привлечь внимание европейской полиции. Это была вполне респектабельная жизнь…

Потом торговля в пятидесятых годах: сперва Швеция как начало и поворотный круг, потом три города: Лондон, Париж, Милан. Деньги лились потоком, и Ребурн становился большим человеком. У него всегда были хорошие идеи. Слишком хорошие. И теперь, после четырех лет благополучного существования…

Уерендер, весь мокрый от пота, вертелся под простыней. «Пренебрегать Скотленд-Ярдом! Боже мой, Боже мой!»

Да, все было слишком легко, все слишком хорошо шло у удачливого гангстера. С первых крупных дел с недвижимой собственностью доход, уже к тому времени немалый, постоянно увеличивался. И в ошеломляющем вихре из шампанского и цветных неоновых вывесок стали быстро расти ночные заведения поблизости от ипподромов, казино, игровые автоматы…