Инстинкт

Отпустив ребёнка, Лия наклонилась к подруге, а девочки в панике начали покидать зловещую комнату. Одна из них через плечо бросила угрозу: «скоро ты станешь матерью, и не сможешь её защищать». Лия заключила свою подругу в объятия, в надежде успокоить, к тому же это сдерживало её оттого, чтобы не броситься в погоню. Она винила себя за то, что дала ей неправильный совет, что рисковала ею, не смогла прийти вовремя на помощь, не предвидела такого печального исхода.

Лия решила не оставлять такой жестокий поступок безнаказанным. Она отправилась в ясли, надеясь найти матерей этих девочек и предъявить им обвинения в ужасном поведении их чад. Держа за руку, она тянула за собой Дарью, чтобы та была в безопасной близости к ней, и могла при необходимости подтвердить слова Лии.

— У нас и так много дел: мы заняты уборкой и детьми, — пусть девочки сами разбираются с этим, — сказала одна из матерей, что занималась кормлением младенца.

Скривив недовольную мину, Лия развернулась и начала идти в сторону другой матери, чтобы повторить попытку.

— Не стоит, — повторила мать, с которой только что коротко беседовала девушка. — Никому нет до этого дела, лучше займись полезными делами.

Лия и Дарья вернулись в свою комнату. За прошедшие минуты, обе они смогли успокоиться, но Лия нервничала из-за того, что для Дарьи вся окружающая обстановка становится только хуже. До «ночи продолжения» оставалось два дня. Лия хотела быть максимально ближе к Дарье, чтобы дать ей заветную безопасность и спокойствие. Несколько раз она отказалась от работы матери, невыполнение которою ей пока прощали, поскольку она ещё не стала полноценной матерью. Так прошло два дня. Лия и Дарья почти не покидали свою комнату, только лишь в столовой их разделяли длинные метры столов и стульев, и многолюдная, шумная толпа.

В последний день перед «ночью продолжения» Дарье не спалось. Она ворочалась в кровати не зная, что её ждёт. Чувствуя свою вину за подругу, Лия решилась провести последнюю ночь в объятиях с Дарьей. Только под глухие звуки ударов сердца, девочка смогла уснуть. Так и сама Лия, и её подруга вместе успокоились и чувствовали себя в безопасности. Вскоре Лия отправилась в страну снов. Как и во многих других ночах, ей снился верный фиолетовый ураган, что становился всё больше и темнее с каждой новой встречей.

Настал тот самый день.

Когда Лия проснулась, всё вокруг происходило совершенно обыденно, и только первый приём пищи происходил иначе. Девушкам, что должны были отправить на «ночь продолжения» получили более специфический приём пищи. Еда, что подносилась им, была более сладкой. Дополнительно ко всему имелись несколько маленьких, розового цвета, деликатесов. Хрупкие шляпки, размером с короткий ноготь; большое скопище сладких шариков с маленькими волосиками. Необычный вкус. Такого Лия никогда не пробовала, но ей хотелось ещё. Комочек был сладким и сказочным, и от резкого изменения вкуса еды, все рецепторы пели от удовольствия, а рассудок слегка затуманился от новых ощущений.

Когда приём пищи был завершён, девушку отправили в ясли, где она ожидала того, когда её и остальных соберут в путь. Лия нервничала, а сердце бешено билось. Она никак не могла найти себе место. Ноги судорожно дрожали. Несколько матерей удалились в закрытую комнату яслей, где по слухам, были маленькие мальчики. Через несколько минут, все «лишние» девушки и девочки были выгнаны из помещения. Оставались только младенцы, матери и участницы предстоящего события.

Из тёмных яслей вышли женщины, а рядом с ними шли маленькие дети, возрастом около четырёх лет. Они носили на себе одни грязные тряпки, а их кожа была такой же бледной, как и у всех присутствующих девушек. В отличии от всех остальных, мальчики были слишком худыми, словно маленькие куклы из палок и тряпок. Среди взрослых, высоких, идущих ровной походкой, дети выделялись шаткостью при ходьбе. Это было жалкое и грустное зрелище. Матери привыкли к этой картине и смотрели на этот марш, как на что-то обыденное. Никто из них не сожалел, никто из них не плакал.

— Ты поведёшь его, — сказала одна из матерей, протягивая Лии тоненькую руку мальчика.

— Как его зовут? — спросила Лия.

— Никак. — Женщина ответила так же холодно, какой на ощупь была рука мальчика. Если даже собственным матерям они были не нужны, то Лия дрожала лишь от одной мысли будущего, что было уготовано этим бедняжкам.