Инстинкт

Томас регулярно отправлялся в столовую, где брал с собой еду и приносил её в комнату к Лии. Ветеринар создал особую питательную систему для девушки, почти как для новых мальчиков — наполненную различными добавками и витаминами. В целях собственной безопасности и безопасности девушки, Томас запретил ей выходить за пределы помещения, пока он не посчитает это необходимым. С каждым часом голос Тома хрип. Лия жаловалась на условия комнаты, еды и высказывала страх перед предстоящей опасностью. Всё это раздражало её учителя, ему это всё напоминало обучение маленьких мальчиков, что приходили из женского корпуса, но Лия была другой. Обучение и объяснение ей давалось гораздо тяжелее, ибо она сильно привыкла к старым и лёгким условиям жизни. Но несмотря на весь этот негатив, Тому было приятно и интересно.

В какой-то момент, дабы сгладить всю ужасную обстановку нового мира, девушка уходила в собственные воспоминания о доме. Она рассказывала Томасу о том, как она со своими подругами и матерью жили в женском корпусе. Слушателю ничего не оставалось, как дивиться необычайному миру, в котором ему не суждено побывать. Он слышал о ярком свете, о тепле и поддержке, о радости и играх, вкусной еде и доступной медицине. Условия матерей и их дочерей были в разы лучше, чем те, в которых жил его корпус. Тому даже казалось, что девушка говорит о совершенно другой общине, которая находится на другом краю земли… но она была лишь за огромной железной дверью, всего в паре десятков метров.

При общении с Лией, Томас пользовался множеством слов, которые выучил ещё до заселения в бункер. Он заметил, как она не понимала их значения. Том понял, — Лия ничего не знает и не помнит о старой жизни. Дальнейшие расспросы привели его к мысли, что девушка — наивный неуч. Такая же, как и говорил Нейт. Только юноша знал, что причиной этому был не пол его собеседницы, а условия, в которых она росла, в которых её растили, где её обучали только на роль инструмента для восстановления популяции людей. Время прошло быстро. Лия начала чувствовать сильную усталость и захотела спать. В Томасе же бурлили различные эмоции. Он боялся уснуть. Боялся, что придут люди и перережут ему горло во сне. Он сам для себя создал страх, что эта ночь станет для него последней, из-за того, что рядом с ним находится объект вожделения большинства, кому не повезло с текущей «ночью продолжения». Вдобавок к ним, мог быть Адам с Кайлом, который захотят отомстить девушке за позор и раны.

Вместо былой баррикады, Том был вынужден повесить на дверной проём тряпку, чтобы хоть как-то скрываться от любопытных глаз. Девушка не сразу смогла уснуть. Поначалу она долго ворочалась в кровати, пытаясь найти удобное положение. Она говорила, что ей не нравится запах, твёрдость и сам звук койки. Томас же игнорировал её надеясь, что она как можно быстрее успокоиться. Ему довелось привыкнуть к храпу Адама, а тихое сопение Лии сводило его с ума. Оно словно разносилось громким эхом по комнате, привлекая к себе сильное внимание. Юноше казалось, что его слышат все. Хотя на самом деле, он сам едва мог его уловить.

Первый день обучения был самым простым. Томас начал со знакомства девушки с миром и убежищем. Он рассказывал всё, что знает о его доме и внешнем мире, не вдаваясь в подробности о том, что там тоже жили люди. В какой-то момент, пассивность Лии сменилась активным расспросом обо всём, что говорил Томас. Юноша уже не сравнивал её с ребёнком, она даже задавала больше вопросов чем дети. Обязанности, опасности, броня, ресурсы, оружие, медицина, еда, иерархия, отношения. Лия слушала всё, что приходило Томасу в голову. Некоторые вещи он повторял с предыдущего дня, рассказывая о них более подробно.

Иногда Том замечал, что его комната стала более популярным маршрутом среди остальных жителей убежища. Всё чаще он слышал, как кто-то останавливался у прохода, будто прислушиваясь к обстановке внутри. После проведения Лии краткого инструктажа о её новых условиях жизни, у неё начала болеть голова и она не смогла корректно воспринимать полученную информацию. Томас увидел в этой паузе возможность поговорить с ней о детстве, когда он принёс её в убежище, чтобы спасти от надвигающейся на мир угрозы.

— Что ты помнишь из детства? — интересовался юноша.

— Ничего. Я помню только как много времени жила вместе с сёстрами и матерями.

— Я принёс тебя сюда двенадцать лет назад, на мне была эта футболка. — Томас указал пальцем на новый фиолетовый шарф Лии.

— Я ничего этого не помню, но этот цвет… Он снится мне с самого детства. Каждый раз он окружает меня теплом и радостью.

Юноша слышал, как девушка пытается изложить свою мысль, но говорит глупо, как маленький ребёнок. Она также не знает многих слов, которые использует Томас и остальные. Том предположил, что с другими девушками в корпусе Лии ситуация обстоит аналогично.