Инстинкт бойца

Справа от Скутера напряжение воздуха ослабло - Пантера дал возможность Подкидышу сместиться, и тот, не останавливаясь, лицом к лицу должен был встретиться с наемниками.

"Черт! - выругался Скутер, подумав, что может выйти вслед за товарищем и переставить мину к другому складу, из-за которого досаждали Скумбатову боевики Давлатова. - Если только она не разорвется у меня в руках".

***

Группа Марковцева спешила к столовой на помощь Филонову, подвергаясь на открытом участке массированному обстрелу со стороны крайнего к югу склада, - там, как и предполагалось, засело около пятидесяти боевиков, оперативно отошедших из штаба, госпиталя и мечети.

Теперь уже отряд Скумбатова прикрывал четверку товарищей, вызывая огонь на себя. А запланированного взрыва центрального склада уже не предвиделось, и нет возможности подступить к окопавшимся там бандитам, чтобы атаковать с двух сторон, пользуясь временным замешательством в их стане. Теперь и Скумбатову придется отходить, почти что повторяя маршрут Марковцева, но уже без прикрытия. Прекрасно проработанная операция дала сбой. И не по вине Марковцева. Но от этого было не легче.

***

Скутер потянулся к "НД" и на секунду скосил глаза на Подкидыша, который, вильнув в последний раз, с автоматом на изготовку, исчез за складом.

И тут же прозвучала длинная, нескончаемая очередь из автомата Гриши Найденова.

"Вот это он набрел!.. - Скутер успел качнуть головой, поворачивая к себе мину. Глаза его округлились, когда выхватили на табло четыре нуля. Вот и я набрел", - подумал Горчихин, мгновенно нажимая кнопку "stop". Да, у страха глаза велики: до взрыва оставалось три секунды, а четвертая в ряду цифра 3 в критический момент "смешалась" с нолями.

***

Подкидыш вырос перед боевиками, вжавшимися в стену в трех метрах от ее края. Ствол зафиксировал ближнего наемника и при нажатии спускового крючка поднимался вверх и чуть вправо. Когда две-три пули задели дальнего боевика, Подкидыш, не прекращая огня, опустил ствол и сместил его в противоположном направлении.

Он выпустил все пули из "АС", и автомат щелкнул затвором. На ходу доставая пистолет, лейтенант точными выстрелами добил боевиков, - очередное дерзкое нападение принесло свои плоды.

Подкидыш продвигался вдоль стены склада, понимая, что еще пять-шесть шагов, и его увидят бандиты, окопавшиеся у складов. Лейтенант обозначит себя, но зато даст возможность Ноль-Одному маневрировать.

Подкидыш взялся за рацию:

- Скутер, выводи заложников через окна. Пантера, хватит рассиживаться, почисть левую сторону склада.

***

Пантюхин освободил себя от рюкзака и снял куртку.

***

Сергей Марковцев с Рубильником проникли в полуразрушенную столовую через выбитые окна в тридцати метрах от Пантеры, который, поглядывая на Скутера, готовился к вылазке.

Прежде чем скрыться в здании, Марк бросил короткий взгляд на Михаила, мысленно одобрив выбранную лейтенантом позицию.

Первое, что увидел Сергей в столовой, - Македонского, которого, по-видимому, накрыло гранатой. Правая сторона тела Саши Богданкина дымилась разорванной в клочья одеждой, изуродованная нога под неестественным углом едва ли не касалась подбородка.

"Сразу, - болезненно сморщился Сергей. - Не мучился". Автоматически он отметил пустой рюкзак бойца.

Марковцев заранее выбрал для себя позицию - в правом дальнем углу, где кончался разлом. Вдвоем с Рубильником они отсекут боевиков Джафаля, не давая им возможности выйти на огневую позицию Пантеры и дальше, к отряду Скумбатова, который без поддержки не продержится и пяти минут. В противном случае по ходу бандиты сметут и Скутера, и Подкидыша. А дальше, очистив южную сторону и не опасаясь выстрелов в спину, возьмут в полукольцо оставшихся в живых десантников.

При таком тяжелом раскладе можно было бы и отходить, не будь фактора по имени заложники. Их не бросишь на произвол судьбы, и они крепко-накрепко повязали руки диверсионной группе.

73

Москва, 20 декабря

Катя переночевала в отделе. Не спала, а мучилась, сидя за столом и положив голову на руки. В десять часов к ней в кабинет зашел Эйдинов и застал ее стоящей у окна.

Вчерашний день вспоминался Владимиру Николаевичу как кошмар. Ядовитый укус генерала-полковника Ленца принес свои плоды. Со смертью Николая Григорьевича Постнова "железная занавесь" напрочь и бескровно отгородила военную контрразведку от ее покровителей, и руководство Управления не просто растерялось, а полностью утратило контроль над обстановкой. Некуда было спихнуть наспех взятое на себя дело об убийстве агентом Скворцовой офицера ФСБ, и было непонятно, как закрывать или вести дело об убийстве Евгении Заплетиной.

- Как чувствуешь себя, Катя? - спросил Эйдинов, подходя к девушке и несмело касаясь ее плеча.

- Каждой клеткой, - ответила Скворцова не оборачиваясь. - У меня нехорошие предчувствия, Владимир Николаевич. Мне кажется, Сергей не вернется.

Она представляла себе самые жуткие картины, но все они меркли перед тем, что происходило на самом деле. Диверсанты проходили адовы круги, оставляя на каждом вираже по одному товарищу. И сколько кругов им еще осталось - не знал никто.

74