Инстинкт гнева

- Догадываюсь, что вы сильно их боитесь. Настолько сильно, что готовы устроить любую гадость: от охоты с помощью всех имеющихся в городе наемников до облавы с помощью подконтрольных вам бандитов и ментов, лишь бы найти и убить. - Туманова начинал бесить этот надменный взгляд и холодный тон мастера. Кем он себя мнит? Хозяином мира? Виктор постарался взять себя в руки. - Почему вы их так боитесь? Ответ связан с тем, что девица сумела оказать достойное сопротивление Островскому?

- Связан, вы правы. Ведь или она, или ее отец и братья сумели убить больше десятка наших людей, что почти невозможно, поскольку…

- Стоп! - Туманова будто ударило током. - Если вы закончите фразу, я влип. Так?

- Вы уже влипли, Виктор Алексеевич, - Чесноков снисходительно усмехнулся и махнул рукой. - И гораздо глубже, чем думаете.

- Это… - сыщик с трудом подобрал слова. - Это относится к тому, чего я о себе не знаю?

- Да, господин Туманов, и я намерен открыть вам глаза, - мастер придал лицу оттенок торжественности. - Вы - один из нас. Мы не тревожили вас, поскольку всегда полезно иметь «горячий резерв», особенно на войне, но пришло ваше время, и вот вы здесь. Вы человек Цеха, нравится вам это или нет. Вы наш боец, мобилизованный по законам военного времени.

- Идет война? - Туманов был ошарашен и соображал с трудом. - Какая еще война? В стране почти спокойно, даже на юге чаще семи раз в неделю не стреляют. О чем вы?!

- Тайная война. Невидимая и широкой общественности неизвестная.

- Между добром и злом? - Виктор растерянно усмехнулся.

- Не совсем, - мастер был предельно серьезен. - Вы напрасно иронизируете, господин Туманов. Добро и Зло тут ни при чем, наша с вами Реальность мыслит другими категориями, а уж Вечность и подавно. Но одно вам следует понять сразу - выживем или мы, или враги. Не буду убеждать вас, что мы хорошие, а наши враги плохие. У обеих сторон всего поровну. Но это не имеет значения. Гораздо важнее то, что проигравшие исчезнут, как вид.

- Как вид? - за спиной послышались шаги, и одновременно с продолжением своей возмущенной реплики Виктор обернулся. - Да какой, черт возьми, вид?!

- А вот и я! - пробасил с порога Павел. - Привет, Витек! Мое почтение, мастер. О чем дискуссия?

Туманов поморщился и неопределенно помахал рукой: «Обо всем сразу». Мастер тоже не ответил на вопрос, он лишь жестом предложил гостю сесть за стол. Когда Павел освободил дверной проем, выяснилось, что пришел он в сопровождении Островского. Просто Всеволода Семеновича заслоняла широкая спина полковника. Логично было предположить, что вернется и Мартов, но его в эскорте у Павла не оказалось. Видимо, Мартову «дискуссия» не казалась интересной, или он занялся какими-нибудь неотложными адвокатскими делами.

Калинин и Островский уселись за круглый стол справа и слева от Виктора и с интересом уставились на мастера. Туманов вернулся в исходную позицию - лицом к лицу с Чесноковым - и обмер. Мастер держал в руке древний, но внушительный «кольт» калибра этак сорок пятого. И направлено это чудо-оружие было точно в сердце несговорчивому гостю.

- Это аргумент, согласен, но зачем же так сразу? - дрогнувшим голосом произнес Туманов. - Давайте поговорим еще, я постараюсь понять.

Он покосился на Павла. Гигант сохранял невозмутимое выражение лица, будто не происходило ничего криминального. Островский смотрел на Виктора тоже почти равнодушно, разве что с каким-то скрытым интересом, будто пытался угадать: выстрел размажет сыщика по стенке или, проломив ее, вынесет Туманова в соседнюю комнату?

- Нельзя передать словами незнакомый вкус, музыкой - цвет или нарисовать Вечность, - мастер взвел курок. - Вам придется попробовать, увидеть и понять все самостоятельно.

- Я не готов к таким…

Фразу Туманова оборвал громкий хлопок выстрела. Пуля ударила в грудь и повалила Виктора на пол вместе с дубовым троном. Перед глазами сыщика на секунду будто бы вспыхнули тысячи мощных софитов, которые затем погасли, но не сразу, а медленно, как театральные люстры.

«Весь мир - театр», - почему-то вспомнилось напоследок. - «Спектакль окончен»…

…«- Судьба часто что-то дает человеку - талант или удачу, но редко делает это безвозмездно. И дело не в ее прижимистости. Природа не терпит пустоты ни в чем, даже в таких тонких материях, как подарки судьбы. Если что-то дано, чем-то за это надо платить. Иногда получается, что платить приходится не сразу, отсрочка позволяет подготовиться к расчету, и накопленные дивиденды с лихвой покрывают выплаты по долгу. Иногда судьба требует возвращения долгов раньше, чем человек успевает реализовать подаренный талант или приумножить удачу, тогда он остается ни с чем либо вообще платит жизнью. Но чаще все происходит вовремя, и мы заранее знаем, когда нам придется расплачиваться, только не всегда находим мужество в этом себе признаться.

Как и временные рамки, форма подарка судьбы тоже может колебаться от умения шевелить ушами до таланта править миром и от найденного в грязи червонца - чтобы вы не умерли с голоду, до удачной идеи, которая принесет миллиардные прибыли.