Инстинкт и социальное поведение

Возбуждение в национальных республиках, после безуспешных и трусливых попыток его остановить, достигло таких размеров, что местным партийным бюрократам надо было решиться – идти ли дальше вместе с Москвой, или попытаться возглавить процесс обособления национальных республик, срочно сменив свой политический цвет. Они видели, что сама Россия выходит из-под контроля партии, что Горбачев быстро теряет контроль над ситуацией в РСФСР, где вокруг Ельцина складывается новый центр власти, соперничающий с союзной властью. В этих условиях «национальные» партбюрократы предпочли не подавлять национальное возбуждение, а «возглавить» его. Заведующий отделом пропаганды ЦК компартии Украины, некий Кравчук, стал таким образом первым президентом Украины. Ему понадобилось только говорить прямо противоположное тому, что он говорил раньше! В Средней Азии партийные лидеры сразу превратились в мусульман, а в Закавказье проявили, вместо дружбы народов, надлежащую ненависть к соседним народам. И все они сохранили власть. Только в Прибалтике власть оказалась в руках «правых», то есть не коммунистов.

Статья конституции СССР, сохранившаяся со времени Ленина, гарантировала республикам «право на самоопределение», то есть на выход из Советского Союза. Эта статья никогда не рассматривалась всерьез, как и другие записанные в этом документе права. Теперь она оказалась как нельзя более кстати. Республики объявили о своем «суверенитете», избрали себе президентов, и им осталось только выйти из Союза. Россия всегда была суверенной, но РСФСР тоже поторопилась объявить о своем «суверенитете» – непонятно, от кого. Часть московских чиновников пыталась удержать за собой власть над СССР, но это становилось нереальным; б`oльшая часть чиновников решила, что выгоднее отделаться от этого бремени, и перешла на сторону Ельцина с его «российским» аппаратом. Это и был конец СССР.

Президенты трех славянских республик – России, Украины и Белоруссии – тайком собрались в Беловежской пуще и объявили о денонсации договора 1922 года, по которому был создан Советский Союз. Этот договор не предусматривал ликвидации Союза, точно так же, как Конституция Соединенных Штатов. Недовольные могли, конечно, начать гражданскую войну, но никто не захотел. Ельцин распустил коммунистическую партию – КПСС; теперь в России другая коммунистическая партия, КПРФ, но это уже не правящая, а обыкновенная партия. Так завершился коммунистический эксперимент в России, начатый большевиками.

Я не буду здесь рассказывать, как освободились от советского режима страны Восточной Европы, которым эту систему навязали после войны. Теперь так называемый коммунизм остался только в Китае и Вьетнаме, в виде чего-то вроде нэпа, и в Северной Корее, где он превратился в наследственную монархию, и где народ вымирает с голоду. Да еще на Кубе продолжается власть Кастро, и вместе с ней голод, потому что Кастро боится ввести нэп. Эти системы очень скоро превратятся в нечто более устойчивое, чем коммунизм: все говорит за то, что после 1991 года коммунизму пришел конец.

___________

Коммунизм, понимаемый как утопическая идея – то есть как отдаленная общественная цель – был уже описан в начале этой главы. Общество, какое хотели устроить первые коммунисты, предполагало крайнюю добросовестность всех людей в трудовых отношениях и крайнюю благожелательность всех людей в отношениях друг к другу, при которых не понадобится никакая форма контроля и, тем более, принуждения людей; иначе говоря, коммунисты считали, что не будет никакого государства, а все виды организации людей будут приниматься добровольно и без споров. Сообщества такого рода встречаются в природе у муравьев, пчел и других – по старому зоологическому названию – «государственных насекомых», поведение которых полностью определяется инстинктами. Поэтому противники коммунизма давно уже обозначили идеальное общество коммунистов, как «муравейник». Но из людей такое общество составить нельзя. Муравей может прожить отдельно от своих собратьев шесть часов; строго говоря, он является не отдельной живой системой, а частью такой системы – муравейника. Человек тоже «общественное животное», но его отношения с другими людьми зависят не только от инстинктов, а еще от его личного опыта и мышления. В этом смысле человек обладает индивидуальностью, то есть разные люди по-разному ведут себя в одной и той же ситуации. Ничего подобного нет у муравьев или пчел. Несомненно, общество может существовать с гораздо меньшим применением контроля и насилия над людьми, но мы не знаем, насколько меньшим. Описанный выше идеал первых коммунистов мог пониматься как утопический план, вроде планов Платона и Мора, или как «предельное состояние», к которому можно стремиться. В этом качестве он не более странен, чем другие идеалы, например, идеал тысячелетнего царства христиан, с которого он в действительности списан.