Инстинкт хищницы

Андрей ослабил узел галстука. Впервые за долгое время ему везло, и он не собирался прерывать игру. Пришел час, когда он может отыграться за унижение перед женой, Димитриади, Анжелой. Особенно перед Анжелой! Уже очень давно она смотрит на него как на пустое место, а ведь он помнил денечки, когда Анжела, как казалось Андрею, была не прочь завести с ним ни к чему не обязывающий роман. А этот выскочка, Димитриади, свое получит. Таких, как он, следует тыкать носом в собственное дерьмо – подумаешь, центр вселенной… Да еще Мила обмолвилась, что именно Димитриади настоял, чтобы Анжела не увольняла его, Андрея. Господи, быть обязанным ему – ничего хуже нельзя и придумать!

«Но все изменится, думал Андрей, пока крупье раздавала карты. Все обязательно изменится, он вернет жену, сына, работу. И расположение Анжелы, разумеется».

– Значит, здесь вы храните записи с камер внутреннего наблюдения, – подытожил Егор Огибин, подходя к сейфу, который услужливо открыл охранник Тимур Месхиев. – Надежное место.

– В том-то и дело, что надежное, – развел руками парень. – Ума не приложу, как диск мог пропасть.

– А кто знал, что хранится в сейфе? – поинтересовался лейтенант.

– Да все знали, – пожал плечами Месхиев. – И врачи, и пациенты. Камеры здесь в основном только для спокойствия больных и их родственников, чтобы врачи всегда знали, что происходит и могли оказать своевременную помощь. Никому и в голову не приходило, что здесь что-то могут украсть.

– А можно выяснить, кто из персонала находился в клинике, когда умерла Елена Димитриади? – задал следующий вопрос Егор.

– Думаю, это будет непросто. Понимаете, тем вечером праздновали день рождения нашего анестезиолога Ирины Старостиной, и в ординаторской находились не только дежурные врачи, но и все, кто пришел специально ее поздравить.

– Разве у вас нет списка прихода и ухода персонала? – удивился Огибин.

– Есть, но только в их рабочие часы. В остальном же вход в клинику свободный, тем более для постоянных сотрудников. Это ведь, извините, не полицейский участок, чтобы каждый раз документы проверять.

– Ладно, – вздохнул лейтенант. Он уже понял, что задание оказалось не таким простым, как представлялось поначалу. – А кто дежурил в тот день?

– Так я же и дежурил. Нас тут трое работает охранников. Дежурства сутки через трое.

– А вот в вашем журнале записано другое имя, – ткнул пальцем в рукописные строчки Егор. – Анатолий Певцов?

Тимур смутился.

– Видите ли, – пробормотал он. – В клинике не приветствуется обмен сменами. В день смерти Димитриади должен был дежурить Толян, но он в другом месте подрабатывает, а тут графики вдруг пересеклись. Вот он и попросил меня заменить – там платят больше. А что, у меня дел никаких особых нет, а расплатиться Толик обещал наличкой, без налога.

– Ясно, – кивнул Огибин. – И его имя вы написали, чтобы потом начальство не придралось из-за подмены?

– Ага. Но ведь ничего плохого в этом нет, правда? Это же не преступление?

– Не преступление, конечно, а должностное нарушение. И я ничего не расскажу главврачу, если вы составите мне подробный списочек врачей, присутствовавших в ординаторской на момент смерти Димитриади.

– Я постараюсь, – вздохнул охранник. – Только там нет камер, так что…

– Понимаю, – перебил Егор. – Напишите имена всех, кого видели в тот день. Кстати, вы отлучались отсюда?

– Только по нужде и еще пару раз покурить. Это, знаете ли, не запрещено. Курю я в предбаннике, так что обязательно увидел бы любого, кто входит и выходит.

– Получается, никого чужого в вечер смерти Димитриади в клинике быть не могло?

– Абсолютно исключено, – подтвердил Тимур. – Родственники пациентов уходят до семи часов. Остается только персонал. И естественно, больные.

– Очень интересно, – протянул лейтенант, почесав в затылке. – Ладненько. Значит, с вас список присутствующих, а с меня молчание, идет?

– Значит, уходишь? – в очередной раз произнесла Анжела, словно надеясь, что на этот раз Юра засомневается. Он не дрогнул – и это при том, что она уже пообещала повышение зарплаты, дальнейшее продвижение по службе и прочие блага в обмен на согласие остаться.

– Я никак не могу понять причину твоего поступка, – продолжала Анжела. – Ты уходишь не из-за денег, не из-за должности – тогда почему? Что тебя не устраивает в моей фирме?

– Меня все устраивает. – Димитриади поднял руку в защитном жесте, словно пытаясь отгородиться и от Анжелы, и от ее вопросов. – Просто… Понимаешь, мне надо начинать жизнь заново. Алена умерла, и я не знаю, что делать дальше. Мне нужно прийти в себя, подумать. Я все еще нахожусь в поле зрения следствия, ведь никто с меня обвинений не снимал. Словом, я не могу спокойно работать и не в состоянии сосредоточиться на решении служебных проблем. А это не идет на пользу делу.

– Не вижу проблем, которые мы не могли бы решить совместно, – возразила Анжела. – В твоем отделе работа идет нормально, вы не завалили ни одного заказа…

– Но это вовсе не благодаря мне, – прервал ее Юрий. – Большую часть времени я отсутствовал. Просто мои сотрудники – отличные ребята, прекрасные специалисты…