Инстинкт пары (СИ)

Ещё выяснилось, что беты, это на самом деле альфы с врождённой патологией гормональной системы, а вот обычные оборотни, они и есть обычные. Как люди, только оборотни. Хотя глобально, в общих чертах, можно было сказать, что оба вида во многом похожи. Ну а о том, что иногда они могут иметь общее потомство, пусть и довольно редко, Эля знала ещё от Рустама.

Самое интересное, человеческая женщина беременеет от оборотня, если он проведёт с ней свой гон, а у неё при этом будет созревшая яйцеклетка. И всё! Хм, ну да, и если она при этом выживет, конечно, а то самцы в такие периоды не слишком контролируют свою силу. Намеренно вреда не причиняют и когтями не дерут, но много ли надо хрупким женским косточкам, чтобы сломаться в железной хватке? Так что гон самцы предпочитали проводить исключительно с самками своего вида.

Внутри вида же процесс зачатия — штука не особо простая. Оплодотворить самку можно только в последние несколько часов течки, когда шейка матки раскрывается достаточно, чтобы пропустить внутрь член самца. Это известие стало для Эли абсолютным шоком, поскольку из уроков анатомии она точно помнила, что у человеческих женщин шейка раскрывается исключительно во время родов. Но факт оставался фактом: флора влагалища у самок была крайне агрессивной (потому оборотни и не болели венерическими болезнями в принципе, ну и ещё потому, что самцы нюхом чувствовали «нечистых» женщин и не стремились с познакомиться с ними «поближе»), и сперма, оказавшаяся в ней крайне быстро инактивировалась.

А ещё, забеременеть могла только помеченная, то бишь замужняя самка, и оттого ни секс до брака, ни изнасилование (если не дай бог у кого из самцов вдруг мозги снесёт) нежелательным приплодом не грозили.

Веренеев рассказывал много и с удовольствием, иногда заумно, конечно, но интуитивно Эля всё понимала. Или уточняла, на крайний случай.

Сегодня Элька отрешённо смотрела на преподшу, вполуха слушая очередную нудную лекцию по философии. Господи, вот зачем ей это?! А ещё и монотонный голос вводил в какой-то сомнамбулический транс. А ведь эту муть несколько лет терпеть! Настроение было какое-то мечтательное: у верной спутницы, Леры, началась течка и Эля, после рассказов, как ярко в этот период всё воспринимается, жутко завидовала, что на дня три-четыре у той веское основание не ходить в универ и всё время проводить в удовольствии. Да, преподы о таких нюансах не знали, но их врач всегда готов прикрыть «прогульщицу» нужной бумажкой.

Что такое эта самая течка Элька ещё, конечно, не познала — слишком рано. Веренеев предупредил, что созревание матки у самок индивидуально, про омег и вовсе говорить нечего. Но года два-три ждать точно придётся. А хотелось почувствовать прелести отказа мозгов уже сейчас! Хотя Руся за прошедшие четыре месяца и так не позволял ей заскучать, по полночи загибая в разных позах (а на выходных и на целые сутки марафоны случались — что же во время течки будет?), но хотелось, и всё тут.

А ещё, под Новый год они решили играть свадьбу. Рустам так и вовсе был готов жениться чуть не на следующий день, но Эля упёрлась, что вот так, едва познакомившись, — не комильфо. А там и учёба начнётся, надо хоть немного втянуться и всё такие.

Трусила она немного, в общем. Отчего — и сама понять не могла. Особенно на фоне полной идиллии в отношениях со своим альфой. Но вот как-то так.

Занятия наконец закончились, и девушка вышла на улицу — осень в этом году стояла на удивление сухая, в противовес привычной Питерской слякоти, — оглядываясь в поисках знакомого авто. Как бы ни был занят Рустам, но отвозил на учёбу и забирал с неё свою пару всегда лично. Машины почему-то не было. Элька пожала плечами — мало ли, пробки, или авария где — и поняла, что очень хочет пить. Съеденная на обед селёдка под шубой оказалась слишком солёной. Возвращаться в универскую столовую не хотелось (это ж опять пропускной пункт проходить, в очереди стоять), да и недалеко от остановки виднелся продуктовый ларёк. Буквально в двух шагах. Туда она и направился, уже предвкушая вкус какой-нибудь сладенькой газировки. Гадость-вредность, но вкусно же!

Если честно, одержимость Рустама её безопасностью Эля принимала как неизбежное зло, но совершенно не понимала. Ну что с нею может произойти? Жила же восемнадцать лет как-то, гулять ходила, в барах с Катькой тусила иногда, и всё нормально обходилось. Кому она может понадобиться-то? Чтобы надавить на Рустама? Сложно было в это поверить, да и земля пухом этим идиотам. В общем, визг тормозов у обочины и резкий рывок внутрь машины стал для неё полной неожиданностью.

Даже в шутку Руся не стал бы действовать так грубо и пугающе, и уж тем более не выкручивал бы руки, веля не дёргаться. Да и два явных громилы, через колени которых её сейчас перекинули, уткнув носом в грубую ткань джинсов, намекали, что происходящее — далеко не шутки. Вырваться не получалось, но это не помешало ей от бессилия хорошенько укусить такую доступную ляжку, после чего послышался шипящий мат, а голова взорвалась искрами боли. Сознание провалилось в темноту.