Инстинкты человека

И хотя нашу шкалу сложности поведения вполне можно соотнести со сложностью строения и организации организма (чем проще организм, тем как правило, проще и механистичнее его поведение), тем не менее — нельзя полагать поведение простейших живых существ исключительно безусловно-рефлекторным. Определённые зачатки способности к обучению обнаруживают уже гидры — едва ли не самые просто устроенные живые существа. Правда, в этом случае речь идёт об очень несложных условных рефлексах, отнюдь не складывающихся в сложную поведенческую активность. При всей их «условности», это всё-таки рефлексы — вполне механистические реакции на элементарный стимул.

Продвигаясь дальше по шкале сложности рефлексов, мы вскоре обнаружим, что стимул начинает вызывать уже не элементарное мышечное сокращение, а целый комплекс движений, вначале простой, но затем доходящий до весьма изощрённого. При этом, этот сложный комплекс движений продолжает походить на рефлекс в некоторых очень важных отношениях:

При всей возможной замысловатости, этот комплекс движений шаблонен — т. е. из раза в раз повторяется в практически неизменном виде. Такие шаблонные комплексы движений учёными так и называются — поведенческие паттерны (от «pattern» — шаблон). Как и безусловные рефлексы, эти комплексы поведения не нуждаются в разучивании, а следовательно, являются врождёнными.

Запускается этот сложный комплекс движений каким-то простым событием, главным образом — внешнего мира, хотя с учётом состояния внутреннего (например, у не готовой к размножению особи, половое поведение может не запуститься даже при наличии внешних стимулов). Это именно односложное событие, хотя и не обязательно столь же элементарное, как в коленном рефлексе. Например, появление в поле зрения предмета с определёнными и заранее известными контурами и цветом, услышанная фиксированная последовательность звуков, или запах, и тому подобное. Как правило, распознавание этого сигнального образа также не нуждается в обучении, и осуществляется в манере сопоставления с шаблоном, что, опять же, говорит о его преимущественной врождённости. Случаи, не вполне подпадающие под это «правило», мы рассмотрим ниже, лишь заметим, что такие исключения встречаются тем чаще, чем дальше мы уходим «вправо» по нашей мысленной шкале.

В большинстве случаев более или менее очевидна какая-то целесообразность этого сложного комплекса движений для жизни и продолжения рода — адаптивность. Нередко, впрочем, атавистичная и парадоксальная.

Здесь мы имеем дело с инстинктами — поведенческими актами, имеющими определённое сходство с рефлексами, но отличающимися от них большей сложностью последовательности движений, а также наличием признаков определённой обработки информации от органов чувств. Обработка входящей информации в данном случае заключается лишь в распознавании образов — зрительных, слуховых и иных. Если рефлекс (например, зрачковый) вызывает реакцию зрачка на любой яркий свет, то инстинкт (например, половой) запускает, хотя и шаблонный, но разветвлённый комплекс поведенческой активности при созерцании другой особи, обладающей определёнными очертаниями, размерами, структурой кожи, цветом отдельных частей, и даже поведением. А тут двумя (и даже двумя сотнями) нейронов не обойдёшься.